Хоть лопатой вычерпывай
Летом — пыль, весной и осенью — непроходимая грязь. Такую картину на одном из участков около перекрестка улицы Коллонтай и Дальневосточного проспекта вот уже семь лет наблюдает житель Невского района Владимир. Сырость там, говорит мужчина, — явление перманентное, независимо от погоды. Территория до сих пор никак не облагорожена, хотя сейчас, добавляет петербуржец, на ней идут ремонтные работы. Возможно, они помогут исправить ситуацию.
«Есть ощущение, что в целом по району, везде, где нет асфальта, сильно влажно, даже в отсутствие дождя. Еще лет 15 назад я подобного не замечал. Это плохая дренажная система или что-то с почвой?» — спрашивает наш собеседник.
Ответа на этот вопрос, кажется, нет и у жительницы Выборгского района Надежды. По ее словам, еще три-четыре года назад прогуливаться по лужайке около футбольного поля местного профлицея, находящегося в окружении Придорожной аллеи, Сиреневого бульвара и улицы Есенина, было вполне комфортно.
«Травка, мягонько, удобно. Нравилось и мне, и моей собаке, — вспоминает петербурженка. — Сейчас мы туда выйти не можем — под ногами просто хлюпает. При этом неважно, как давно был дождь. А по весне образуются такие лужи, в которых даже утки селятся».
Аналогичная ситуация, продолжает Надежда, во дворе одного из домов на проспекте Просвещения, где газон между детской площадкой и школой практически весь ушел под воду.
«В этом и других местах регулярно проводятся разные работы, в том числе дорожные, но едва ли в них дело», — сомневается женщина.
Так, в середине сентября на углу Сиреневого бульвара и улицы Ивана Фомина устанавливали ограждение. Тогда как раз набирали силу дожди. После того как они закончились, асфальт рядом высох, но в ямах под «ножками» забора была влага, которая оставалась там, пока отверстия не залили бетоном. Часто высохнуть не могут и гравийные дорожки Сада Ивана Фомина.
Похоже, лужи настолько надоели горожанам, что порой доходит до курьезов. Методы некоторых петербуржцев, пытающихся самостоятельно решить «мокрую» проблему, иногда вызывают у окружающих недоумение. Как это случилось, например, в середине прошлой недели во Фрунзенском районе, на пересечении Дунайского проспекта и Бухарестской улицы, где мужчина в оранжевом жилете собравшуюся на тротуаре воду, которая мешала прохожим… вычерпывал лопатой в ливневую канализацию.
Мир под ногами
Виной всему непроходимые болота, на которых Петр I решил построить наш город, скажут обыватели. И будут неправы. Этот миф давно развенчали ученые. Соответствующие почвы — торфяные — в Петербурге, конечно, имеются, но их немного.
«Ареалы торфяных низинных почв, которые своим происхождением обязаны грунтовому увлажнению, есть на Васильевском острове, в районе Александро-Невской лавры и парка Екатерингоф. В районе Смольного, в частности, там, где стоит воссозданный храм Рождества Христова на Песках, нами обнаружены торфяные верховые почвы, генезис которых обусловлен атмосферным питанием и которые сформированы еще до прорыва Невы, произошедшего три с половиной тысячи лет назад», — рассказал «МК в Питере» профессор, доктор географических наук, заведующий кафедрой почвоведения и экологии почв Института наук о Земле СПбГУ Алексей Русаков.
Популярное заблуждение относительно «фундамента» Петербурга, добавляет наш собеседник, развеивает в том числе почвенная карта города, которая находится в Центральном музее почвоведения имени В. В. Докучаева, что на стрелке Васильевского острова: «Она составлена с учетом всех факторов почвообразования, в период, предшествующий освоению человеком: климата, материнских (почвообразующих) пород, рельефа, растительного и животного мира, а также времени, в течение которого формировался почвенный покров».
Согласно этому документу, Северная столица не может похвастаться широким распространением и разнообразием болотных почв.
Не верит выдумкам и управляющий партнер аналитического агентства WMT Consult Екатерина Косарева. Согласно историческим записям, говорит она, еще в начале XVI века на месте современного Петербурга были и рыбацкие поселения, и полноценные деревни, коих насчитывалось более 400.
«Например, там, где сейчас Петроградская сторона, стояло село Фоминец на 30 дворов. Скорее всего, там было свое подсобное хозяйство и земля, которую возделывали. Таким образом, ландшафт претерпел многочисленные антропогенные изменения как до, так и (в большей степени) после основания города», — рассказала эксперт.
Под толщей культурного слоя 2,5–3 метра, образовавшегося за трехсотлетнюю историю Петербурга, выявлено большое почвенное разнообразие автоморфных и заболоченных (глееватых и глеевых) почв. Полевые исследования, проведенные совместно со специалистами-археологами, говорит Алексей Русаков, указывают на наличие, например, под Домиком Петра I дерново-глеевых почв, а в районе Летнего сада — дерново-подзолов иллювиально-железистых.
Что касается сырых даже в сухую погоду мест, вроде тех, на которые пожаловались петербуржцы, то такие, предположил профессор, могут возникать, скажем, из-за прорыва коллектора. Конечно, в каждом конкретном случае нужно разбираться отдельно. Можно сделать шурфирование, то есть вскрыть локальный участок для дальнейшего наблюдения за ним, изучить состав отложений и так далее.
«Петербург в этом плане — город интересный. Здесь есть морена, отложившаяся в результате деятельности последнего (валдайского) оледенения. В основном у нас, конечно, озерные осадки Литоринового моря. Еще могут быть слабо водопроницаемые ленточные глины: они являются естественным водоупором, в результате чего может держаться высокий уровень грунтовых вод. Учитывая малые уровни естественного уклона местности, вода никуда не уходит», — пояснил Алексей Русаков.
О том, что на самом деле может быть причиной подтопления территорий, волнующих наших читателей, мы поинтересовались у администраций Невского и Выборгского районов, отправив официальные запросы. На момент выхода этого материала ответов не поступило.
