«Положил дипломную и вышел»
Олег родился в Петербурге, долгое время жил с семьей в Купчино. Родители охотно отправляли мальчика в разные секции, преимущественно спортивные. Олег же мечтал заниматься чем-то более творческим.
«Мне хотелось реализации самого себя, привносить что-то новое в этот мир — рисунок, музыку, стихи, песню. Но родители хотели, чтобы я сконцентрировался на учебе, хотя с ней у меня никогда проблем не было», — рассказывает молодой человек.
Некоторое время юноша жил и учился в Ленобласти. Из школы с физико-математическим уклоном пришлось перейти к стандартную общеобразовательную. Разница в уровне подготовки мальчика и его новых одноклассников стала сложным препятствием в общении. Кроме того, у Олега дислалия — он нестандартно произносит букву «р». Для подавляющего большинства людей этот факт не имеет большого значения, но дети сочли это поводом для издевок над новеньким.
После школы Олег отучился в колледже на повара-кондитера. Долгое время мечтал о собственном ресторане, но радужные представления о своем деле разбились о трудности реального мира.
«Чтобы быть специалистом в этой сфере, нужно быть акулой ресторанного бизнеса, понимать все механизмы: не только бизнес-процессы, но и маркетинг, продажи, рекламу. А еще нужно следить за рынком… В итоге мысль о собственном ресторане я отбросил», — делится он.
Во время учебы в колледже у юноши появилась еще одна мечта — стать певцом. Первые успехи на этом поприще появились к окончанию колледжа. И даже стали причиной одного курьеза.
«Вышло так, что на одно и то же время были назначены защита моего диплома в колледже и дебютный концерт. И зашел в аудиторию со своей дипломной работой, положил ее на стол и вышел. Потому что я опаздывал на концерт», — с улыбкой вспоминает Олег.
Парень признается, что не представляет жизни без пения: он поет на мероприятиях, дома во время уборки, по пути на деловую встречу. И много занимается вокалом — самостоятельно и с педагогами. В его «послужном списке» есть выступления на городских и федеральных конкурсах, призовые места. Единственное, чего не хватало парню в период становления, — поддержки родителей.
«Семья вообще редко когда поддерживала меня в моих начинаниях. У меня было очень много концертов, на которых мне бы хотелось увидеть родителей. Как-то раз я пытался оплатить им такси туда и обратно, но родные отказались, сославшись на дела. А после концерта я узнал, что они весь день дома смотрели телевизор. Зато сейчас, спустя шесть лет, мама показывает всем видеозаписи моих выступлений и рассказывает о моих успехах», — вздыхает мой собеседник.
Три буквы, обрушившие мир
Мир Олега перевернулся с ног на голову пять лет назад. У него диагностировали ВИЧ-инфекцию. Страшный диагноз парень услышал спустя полгода после прекращения отношений, длившихся почти полтора года (потом он узнал от общей подруги, что его бывшая пассия не была ему верна).
«Я помню, как пришел за результатами анализов. Девушка-консультант протягивает их мне и говорит: «У меня, к сожалению, плохие новости. У вас положительный результат». И я вроде бы смотрю на нее, а в глазах потемнело. Она что-то говорит, а я ее не слышу. Такое ощущение, будто нахожусь в каком-то вакууме и слышу голос издалека, — вспоминает Олег. — Так длилось минут 40. Консультант поняла, что я нахожусь в шоковом состоянии. Принесла нашатырь. Оказывается, я чуть не потерял сознание».
Много боли, мало музыки
Принять диагноз оказалось непросто. Организм будто отказывался жить. В норме у здорового человека клеток иммунитета должно быть 800–1200 на миллилитр крови. У Олега показатель в момент постановки на учет был критически низким — 127.
«Была большая угроза развития туберкулеза: прежде чем начать АРВ-терапию, я пропил противотуберкулезные препараты, от них мне было очень плохо. Следующий анализ показал, что число иммунных клеток упало до 87. Организм давал сбои, все это давило на нервную систему, на эмоциональное и психологическое состояние. Полгода у меня была постоянная температура 38,5. Я заперся дома. Не потому, что не хотел никого видеть, просто не мог встать с дивана. Я постоянно терял сознание, были боли в мышцах и костях. Я потерял 25 кило за месяц. При этом я ел — и много. Но чем больше я ел, тем больше чувствовал усталость. Жевать было сложно, болела челюсть», — рассказывает Олег.
Мысли о предательстве любимого человека ухудшали психологическое состояние. Развились психосоматические болезни: на фоне переживаний у парня полностью пропал голос.
«Фониатор, осмотрев меня, сказал, что, возможно, связки не восстановятся. Посоветовал сходить на прием к психотерапевту», — вспоминает Олег.
Уйти по-тихому
К сожалению, каким бы прогрессивным мы ни считали современное общество, проблема стигматизации и предвзятого отношения к людям с диагнозами, которые не одобряются социумом, существует. Спустя несколько лет после постановки диагноза Олег рассказал о нем своей подруге-коллеге. На тот момент молодой человек успешно работал управляющим одного из фитнес-клубов города.
«Я думал, что могу довериться этой девушке. А потом прихожу на работу и вижу, что все что-то обсуждают. Вдруг узнаю, что тема сплетен — мое заболевание», — говорит Олег.
Уже на следующий день на еженедельном совещании гендиректоров сети клубов и управляющего персонала парня попросили задержаться для частного разговора.
«В помещении остались два гендиректора, которые, глядя мне в глаза, сказали: «Ты, конечно, извини, но ты должен уйти по-тихому. Чтобы не было никаких громких историй, мы готовы оплатить тебе трехмесячный оклад». Объяснили тем, что мой образ жизни и болезнь мешают рекламной кампании, я якобы порчу им имидж и бизнес в целом. Расчет я получил в тот же день», — рассказывает наш собеседник.
Семья Олега новость о диагнозе восприняла негативно. Нервно вертя в руках коробочку от беспроводных наушников, молодой человек рассказывает, что уже шесть лет не видел своих двоюродных братьев. Тетя просто отказалась пускать Олега на порог, узнав о его болезни.
Путь в моделинг
И все же судьба, закрыв для парня одни двери, открыла другие. После того как назначенная антиретровирусная терапия помогла вывести болезнь в ремиссию, Олег снова стал выбираться в свет и общаться с людьми. Именно в тот момент знакомая-фотограф предложила ему принять участие в социальном фотопроекте в качестве модели. В кадре обыгрывалась тема социального давления на женщин, которых торопят с замужеством и рождением детей. Олегу предложили сняться в роли жениха главной героини. Он согласился, чтобы отвлечься от мрачных мыслей.
Процесс съемок увлек молодого человека. Он заказал для себя фотосессию, после которой услышал, ему стоит пойти в модельную школу. Советом он воспользовался только через полгода. Сейчас он легко делится советами, как найти «свое» модельное агентство.
«Находите в Сети агентство. Смотрите, какой у моделей типаж. Лучше всего походить по кастингам, поговорить со знающими людьми, — рассказывает Олег Абрамов. — О кастингах модельные агентства заранее объявляют в своих аккаунтах. Участвовать в онлайн-отборах не советую, в них фактически нет смысла — ты не можешь пообщаться со специалистами, проявить себя. А еще нужно постоянно обучаться, репетировать перед зеркалом позы».
Курс на экспорт
Сегодня за спиной у Олега множество успешных коммерческих фотосессий, включая более трех десятков съемок для заграничных модных журналов. Именно с зарубежным рынком он связывает свои планы. Говорит, в России к модельному бизнесу относятся пренебрежительно: мол, все что надо — «покрутиться перед камерой». Олег уверяет, что работа модели лишь кажется легкой.
«Модель должна прекрасно понимать, что каждое ее движение и слово — это ее имидж, образ, стиль. Любая поза на фотографии должна что-то говорить. Нужно уметь создавать момент для фото. Модель должна думать о том, как на нее падает свет, понимать основы светокоррекции, строения фотографии», — рассказывает Олег.
А еще нужно быть готовым работать всегда и при любых условиях.
«У меня была съемка, когда я при +12 в костюме сидел в воде Финского залива. Может быть так: звонит агент и говорит, что надо быть на съемке через полчаса. Если ты не успеваешь быстро согласиться, все — уже нашли другого человека. У меня всегда с собой «модельный набор» — футболка, трусы, носки разных цветов (белого, черного и бежевого). Бывало, что у друзей оставлял такие наборы, чтобы забежать к ним, если с собой ничего нет, а до дома далеко», — описывает свою работу Олег.
Еще один аргумент в пользу зарубежных контрактов — лояльное отношение к соблюдению стандартов. В России очень строгие требования к росту моделей-мужчин: не ниже 186 см. Именно на такой рост шьют одежду для показов.
«За рубежом с этим легче. Если у тебя золотое сечение (правильные пропорции лица), греческий профиль — есть все шансы стать моделью. Конечно, я не на 100% уверен в успехе, понимаю риски, но лучше попробую и пожалею, чем буду всю жизнь жалеть, что не попытался. Моя мечта — пройтись в костюме Dolce & Gabbana на их показе», — признался мой собеседник.
400 богов в одной гримерке
Некоторый опыт в показах у Олега уже есть — он несколько раз представлял разные бренды на подиуме.
«Ты чувствуешь себя буквально богом. Все смотрят на тебя, — рассказывает парень, тщательно подбирая слова. Признается, что сложно описать свою гамму чувств. А потом предупреждает: — За кулисами все иначе. Надо быть готовым к тому, что к тебе могут относиться как к пушечному мясу. Всем все равно, есть ли у тебя гримерка, где и как ты будешь переодеваться. На показах около 400 моделей могут стоять и переодеваться друг перед другом».
Кстати, на работе моделью Олег не зацикливается. Он с удовольствием снимается в сериалах и клипах. В скором времени его можно будет увидеть в сериале «Карамора» — Олег сыграл в эпизодах трактирщика и «члена высшего общества». Снимался молодой человек и в многосерийной ленте «На двоих», в клипах IOWA и RSAC (артисты сделали кавер на знаменитое «Зеленоглазое такси» Боярского).
А еще Олег прошел обучение по равному консультированию (это когда пациентов обучают быть консультантами) и теперь выступает на мероприятиях, посвященных проблемам ВИЧ и СПИД.
«Да, все вокруг могут говорить, что ВИЧ — это не приговор, но по факту со своей болезнью ты остаешься один на один. К тому, что со мной случилось, я был абсолютно не готов, хотя регулярно проверялся, изучал общую информацию. Никто не может быть к этому готов — неважно, какие у тебя религия, пол, возраст, ориентация. Это может случиться с каждым, — говорит Олег. — Я хочу поддерживать тех, кто оказался в такой же ситуации, как я».
