Свобода слова для черт знает кого
— Вас выбрали послом на чемпионате мира по футболу от Петербурга. Как ощущения?
— Космические. Жеребьевку в Константиновском дворце, в которой я тоже принимал участие, посмотрели 118 стран. Это больше миллиарда человек в прямом эфире. Я человек азартный, обожаю футбол. А на чемпионате я буду ходить на мероприятия, где-то дискутировать и, конечно, петь.
— Вы споете, что захотите, или, как в старые советские времена, к мероприятию такого уровня репертуар подвергнется цензуре?
— Думаю, вряд ли. Лично я считаю, что в России сейчас большая свобода слова. Люди почему-то жалуются, что их зажимают. Но посмотрите на ток-шоу по ТВ: все имеют слово, и все говорят. И коммунисты, и демократы, и черт знает кто... Причем так поливают друг друга! И все прощается, и никто их не закрывает. Я колешу по всему миру и понимаю, как обстоит дело в других странах. И закрывают, и нельзя сказать, и журналисты под диктовку пишут. А у нас так называемые либеральные газеты живут и процветают.
«Не дождутся, чтобы я уехал»
— Негативное отношение к Россия на себе чувствуете, когда выезжаете на гастроли?
— Лично я — нет. Наши ощущения зависят от нас. Мне не стыдно носить русский паспорт, несмотря на то, что льется сейчас на нашу страну из Европы и Америки. Многие люди за рубежом к русским нормально относятся. И россияне за границу по-прежнему ездят. Конечно, то, что произошло в Турция (я имею в виду сбитый самолет), ужасно. Так нельзя поступать и жить. Поэтому, я считаю, сейчас россиянам нужно сплотиться и быть вместе. Людям всех конфессий, национальностей, политических убеждений. Если ты живешь в стране, ее интересы нужно отстаивать. У наших оппонентов мечта: всех перессорить и разделить Россию. Но они не учитывают, что народ наш сильный. Я со многими близко общаюсь — и с мусульманами, и с иудеями, хоть сам православный. Мне всегда была интересна их точка зрения по вопросу межнациональных споров. Они думают то же самое — сегодня, как никогда, нужно держаться вместе.
— Видели ли вы потоки беженцев в Европе, которые уже ужасают Правительство РФ многих государств?
— Я эти толпы вижу уже лет двадцать. Да простят меня французы, я когда-то пел в Опере Бастилии и в центре Париж снимал квартиру. Так вот — толпа беженцев под окнами была будь здоров! Потому что нужно было правильную политику проводить. Попробуй какой-нибудь русский получить европейское гражданство — да фиг тебе его дадут! Хотя ты можешь быть знаменитым спортсменом, артистом или художником. А колониальные жители — пожалуйста. Так что за все нужно платить. Понятно, что сейчас особо обостренная ситуация. Беженцы крайне озлоблены. Но если бы им было хорошо — разве они бы стали бежать?! Мне, например, много раз предлагали уехать. Но никто не дождется. Я хочу жить в этой великой стране, меня здесь и похоронят.
Бес майдана
— Чтобы вас похоронили на родине, на Украине, вы не хотите?
— Да погодите про похороны. (Смеется.) Я хочу долго жить. Родители мои по-прежнему на Украина последние новости, в селе под Черновцами. Они никуда не уехали. И, несмотря на российско-украинскую ситуацию, остаются нормальными людьми. Они надеются, что все поменяется и встанет на свои места. И те люди, которые бежали с родины, будут каяться в этом.
— У вас не было желания забрать родителей сюда в целях безопасности?
— Каждый день об этом думаю. У них есть здесь квартира на Петроградской стороне. Но маме 91 год. Они очень хотят приехать и жить рядом. Только прямые самолеты на Украину теперь не летают. От Черновцов до Киев — 600 километров автобусом или автомобилем. Из Киева до Минска сначала нужно долететь, а только потом уже сюда. В 91 год это практически невозможно.
Для меня родители — святые люди. И это трагедия, что мы далеко друг от друга. А те украинцы, которые обозлились, поддались на провокацию, оболванивание и подняли всю эту бурю, еще будут сожалеть и просить друг у друга прощения. Я человек православный и считаю, что в этих людей вселился бес. Они не понимают, что делают. Когда началась вся эта заваруха, мне стало страшно. Любая драка на твоей улице не оставит тебя в стороне. А уж тем более конфликт такого масштаба. Но я молюсь за то, чтобы жить в мире, доброте, согласии. Я надеюсь, что все наладится. Деньги не победят веру, как бы ни дербанили наши страны и ни пытались их разделить.
— Вы верующий человек. Как к этому пришли?
— Я так живу с детства.
— Но в СССР Бога не было!
— Бог был всегда, просто мы об этом не говорили вслух. Не забывайте, что я родился в селе. И мы праздновали все церковные праздники. И Пасху, и Рождество, и пост соблюдали как надо. Без веры нельзя жить. Я без креста и молитвы не выхожу не сцену. Когда помолишься — у тебя совсем другие силы, это чувствуется. Самое главное, чтобы Бог вернул нам разум и угроза войны ушла.
«Мне никто не запрещает петь по-украински»
— У вас отобрали звание и гражданство?
— Украинского гражданства у меня и не было. В Петербург я приехал совсем пацаном, в эпоху СССР. И паспорт у меня был советский. А потом, когда в 90-е годы развалился Союз, я выбрал гражданство РФ. Как и все, живущие здесь люди. Я тогда уже служил в Мариинском театре в Ленинграде. Мои жена и сын тоже стали гражданами России. Вначале я получил звание заслуженного артиста России, а потом — народного. Я к тому же заслуженный артист Украины, и пока на это звание никто не посягнул. Как не лишили звания народного артиста Украины и Валерий Гергиев. У нас в театре много артистов с украинскими регалиями. И последнее, что можно сделать, — отобрать эти награды. Но за что? За то, что я пою?! Сколько себя помню, я этим занимаюсь…
— За то, что вы поддерживаете Россию, например!
— Ну а как по-другому? Эта страна дала мне профессию, жизнь, творчество. Мне никто здесь не запрещает петь и говорить на украинском языке. А пою я на нем концерты на самом высоком уровне, поверьте. И на телевидении, и на федеральных каналах. Без проблем.
«Я не дутый шарик»
— А ваш сын знает родной язык?
— И не только. Он старается говорить и читать на украинском языке. Андрей вообще у меня молодец. Окончил юридический факультет СПбГУ. Трудится по профессии. Живет в Петербурге. Я общаюсь с ним каждый день, у нас так принято. Как я со своими родителями постоянно держу связь, так и Андрей со мной. Нам не надо напоминать, как в той рекламе, «Позвони родителям!». Мы так воспитаны с пеленок. Андрей сейчас самостоятельный парень, он все понимает. Мозги у него вправлены куда надо. А в детстве он был все время с нами. И ездил со мной по всем гастролям — так что мои оперы знает наизусть.
— Но все же по вашим стопам не пошел. Почему?
— Он не захотел, хотя играл на рояле и у него абсолютный слух. Но бить парня по голове и насильно учить ремеслу — не мои методы. Он и так знает ноты, для общего развития. Но музыкантом не станешь из-под палки.
— Представьте: экономический кризис дошел до такой степени, что Мариинку закрыли. На свадьбах петь стали бы?
— Да без проблем! Вот штукатурить не пойду — не умею. А спеть — запросто. Пел бы все, что публика потребовала. Я думаю, одними из лучших музыкантов как раз являются люди, которые работают в ресторанах, переходах и на свадьбах. Известные джазмены в Нью-Йорк тоже на улицах играли. Пути Господни неисповедимы, и нельзя стесняться своей профессии. В юности я играл на крестинах и на свадьбах. Это было самое счастливое время в моей жизни. И сейчас звезды, начиная от Пласидо Доминго, поют на свадьбах, днях рождения, других торжествах. Ничего страшного. Свадьба — это веселье, счастье, радость, главное — не быть снобом. А то дутые «шарики» лопаются, о них забывают и в опере, и на свадьбах. Но вообще до кризиса классическому искусству очень далеко. Недавно я пел Верди в большом зале консерватории. Все первое отделение! Что порадовало, при пропаганде попсовой музыки в зале был аншлаг. А билеты продавали не самые дешевые. Хотя, честно сказать, сам я редко знаю, сколько они стоят.
Базилио из-под Черновцов
В Италия певца называют Базилио Джерелло. Ведь его прадед был итальянцем из Неаполя. В Россию предок Василия попал во время Первой мировой войны. Буковина тогда еще входила в состав Австро-Венгрия, Герелло-старший служил в австрийской Армия, под Черновцами он встретил девушку-украинку, влюбился и женился на ней. В итоге так и остался жить на новой родине. По семейному преданию, Василия назвали в честь него.
Сам же певец долго считал себя чистым славянином — в советские времена было не принято распространяться о подобном родстве. Но итальянские корни «вылезли» в мальчике сами собой. Уже в 4 года он был таким голосистым, что поражал своими талантами признанных деревенских «спиваков». Подростком Василий, семья которого жила довольно скромно, стал играть и петь на свадьбах, аккомпанируя себе на трофейном немецком аккордеоне, который привез с войны отец.
