«Меня протерло, как муку»
— Даша, в каком психологическом состоянии ты сейчас находишься и можешь ли говорить о случившемся?
— На данный момент я достаточно легко говорю о случившемся и нахожусь в стабильном психологическом состоянии. Меня не тревожит то, что со мной произошло. Я достаточно быстро смогла пережить и отпустить случившуюся ситуацию. Меня окружает столько поддерживающих людей, что у меня нет другого выхода, как продолжать жить обычной жизнью.
— Тогда расскажи, что произошло с тобой в тот декабрьский день.
— В тот день я была на сборах в Киргизии, мы с командой готовились к очередным стартам. Нам оставалось доработать буквально два дня, после чего мы должны были улететь в Питер. 4 декабря мы проводили стандартную беговую тренировку в сопровождении тренера. Я бежала в паре с подругой. Когда планировала разворачиваться и возвращаться, поняла, что на меня с огромной скоростью летит КамАЗ. Я не успевала отбежать в сторону или как-то по-другому среагировать на ситуацию. В момент удара я поняла, что произошло нечто страшное. КамАЗ затащил меня под себя. Можно сказать, что меня протерло, как муку через сито. Мои ноги оторвались моментально. Это ужасное зрелище, когда ты сидишь и смотришь на это. Ты понимаешь, что это не сон, и испытываешь сильную боль.
— Какие были первые мысли, когда ты увидела, что у тебя нет ног?
— Я сразу же подумала, что моя жизнь не будет прежней, что я больше не смогу бегать…
— Ты теряла сознание? Была ли твоя жизнь под угрозой?
— Нет, я находилась в сознании и понимала, что со мной происходит. Я осознавала, что сейчас начнется очень тяжелый период жизни и придется много терпеть. Я находилась на грани жизни и смерти, потому что потеряла много крови и в открытые раны попала грязь. Плюс в больнице у меня отказали почки, так что жизнь находилась под угрозой.
Кома и 10 операций
— Кто первым пришел тебе на помощь и как быстро приехала скорая?
— Первым ко мне подбежал сокомандник Олег, он держал мне голову и все время находился рядом. Постоянно говорил: «Даша, только не отключайся, я с тобой». Тогда мне очень важно было не оставаться одной. Я очень благодарна Олегу, что тогда был со мной. Уже позже прибежали тренер и другие ребята. Мы ждали скорую 40 минут.
— Кто и как сообщил твоим родителям о случившемся?
— Мой тренер позвонила маме и сообщила, что на меня наехал КамАЗ. Сказала, что сейчас ничего не понятно, нужно подождать первую ночь, в которую решится, буду я жить или нет. Мама сразу же взяла билеты, и на следующий день они вместе с папой прилетели ко мне в Киргизию.
— Что происходило в больнице?
— Я очнулась через сутки. Я находилась в медикаментозной коме и очень долго от нее отходила. Это такое странное ощущение, ты будто прикован к кровати, все слышишь, но при этом не можешь пошевелиться и что-то сказать. Через четыре дня меня на специальном борту перевезли в Москву, где я перенесла 10 операций.
— А почему так много? Как ты перенесла такое количество наркоза?
— В Киргизии врачи оказали не совсем правильную помощь, и у меня началось заражение. В Москве мне каждый день отрезали по небольшой части ноги. На самом деле я думала, что буду отходить от наркоза так же трудно, как от комы, но профессиональные врачи сделали все возможное, чтобы это не отразилось на моем здоровье. Если честно, то эти наркозы помогли мне не чувствовать боль. Когда меня везли на очередную операцию, я думала, что хоть на несколько часов не буду ощущать эту ужасную боль.
Тренироваться начала в больнице
— Ты хладнокровно говоришь об очень страшных вещах. Как удалось так быстро восстановиться психологически?
— Наверное, мне помогло окружение: друзья, родители, мой крестный, который звонил мне каждый день. Именно он был первым человеком, который сказал, что я смогу ходить. По сей день он мне помогает, и я хочу сказать ему за это большое спасибо. Даже в телефоне я записала его как «папа», для меня очень важен этот человек.
— Ты работала с психологом?
— Я общалась с психологом буквально пару раз, но поняла, что в этом нет необходимости. Я все сама осознаю и могу прожить этот период без чьей-то помощи.
— Ты изначально была так позитивно настроена или были мысли опустить руки?
— Такие мысли были, но я поняла, что сама себе сделаю хуже, если опущу руки. Так что продолжила восстанавливаться и работать над собой.
— Твои близкие были готовы к тому, что ты так быстро начнешь новую главу жизни?
— У меня самые лучшие друзья и родственники. Они дают мне колоссальную поддержку. Думаю, они были готовы к такому быстрому моему восстановлению, и их не удивило, что я начала тренироваться спустя полтора месяца. Мой папа, например, повел меня тренироваться еще в больнице, когда у меня совсем не было сил и был очень низкий гемоглобин.
— Возникала ли у тебя жалость к себе? Может, впадала в отчаяние?
— Жалости к себе у меня практически не был. Я же спортсмен: я знаю, что, если больно, надо терпеть, если сложно, надо продолжать работать. Конечно, вначале были мысли, что у меня никогда не будет мужа, детей. Но потом я поняла, что это не так, что я продолжу жить обычной жизнью. В отчаяние я никогда не впадала.
— А со стороны близких ощущаешь жалость или снисходительное отношение? Или сразу обозначила, как нужно себя вести при общении с тобой?
— Близкие относятся ко мне как и раньше. Понятно, что первое время в больнице я не могла делать какие-то вещи, мне помогали. Но сейчас мы живем как прежде.
«Протез — это часть меня»
— Сейчас ты ходишь на протезах. Скрываешь их под одеждой или открыто демонстрируешь?
— Протез я не скрывала и не планирую этого делать, даже сделала его черным, а не бежевым. Я хочу, чтобы все видели протез и понимали, что если я смогла принять себя новую, то и они смогут. Я хочу мотивировать людей своим поведением. Протез — это часть меня, как мои родные ноги. Если кого-то это смущает, то это их проблемы, а не мои.
— А что касается водителя КамАЗа, как он отреагировал на случившееся? Какая у него была первая реакция?
— Конечно, у него был шок. Все-таки не каждый день сбиваешь на дороге спортсмена. Наш первый контакт был на дороге: он вышел из машины и начал говорить мне, что я не смотрю, куда бегу. Я кричала ему, что у меня нет ног и мне уже неважно, смотрела я на дорогу или нет.
— Полиция заводила уголовное дело?
— Да, но его закрыли. Нам объяснили, что в Киргизии нет смысла проводить расследование из-за развитой коррупции. До сих пор я не могу сказать, кто виноват в аварии. Не знаю, могли ли мы бегать в этой локации, насколько она является проезжей. Также непонятно, какую скорость должен был соблюдать водитель в этом месте. Свою вину в случившемся я не отрицаю.
— Водитель извинился перед тобой?
— Да. Он и его семья приходили ко мне в больницу. Плюс они выплатили денежную компенсацию.
— А Федерация триатлона оказывала помощь?
— Федерации триатлона Санкт-Петербурга и России помогают мне по сей день. Мы находимся на связи. Ксения Шойгу помогла перевезти меня специальным бортом из Киргизии в Москву. Также нам помогли сделать ремонт в квартире под коляску, поставить протезы. Мне постоянно звонят и спрашивают, нужна ли помощь.
«Хотели устроить встречу с Костомаровым»
— Из чего сейчас состоит твоя жизнь?
— Я восстанавливаюсь, тренируюсь, готовлюсь к ближайшим стартам. Утром я провожу тренировку по плаванию, дальше учусь ходить на протезах и еду на вторую тренировку. В октябре планирую выступить на Кубке Санкт-Петербурга и отобраться на чемпионат России. В моих планах Паралимпийские игры. Каждый спортсмен мечтает попасть на Олимпиаду, сейчас моя мечта — Паралимпиада. Понимаю, что, если бы не авария, у меня вряд ли бы был шанс попасть на Олимпиаду.
— Развиваешь ли ты социальные сети и в чем видишь свою миссию?
— Я начала развивать социальные сети совсем недавно. Я опубликовала видео, которое попало в рекомендации. Мне начали писать люди. Говорили, какая я молодец, как мотивирую их. Моя цель — показать, что можно выбраться из любой жизненной ситуации и справиться с любыми трудностями. Главное — желание работать над собой. Так что в планах развивать социальные сети и продолжать помогать людям.
— А тебе помогли восстановиться истории других спортсменов, столкнувшихся с трудностями? Может, вдохновилась Романом Костомаровым?
— После аварии я пыталась найти людей с похожими проблемами, но именно со спортсменами не сталкивалась. Больше я следила за обычными людьми, которые не опустили руки и живут счастливую жизнь, создают семьи. Что касается Костомарова, то нам даже хотели устроить встречу, но как-то не получилось это сделать.
— Тебе снятся кошмары?
— Сейчас кошмары мне не снятся, но первое время мне постоянно снилось, что или я попала в пожар и обожгла ноги, или прошлась по стеклам, или упала с высокого этажа. Это было ужасно. Первые полтора месяца я не жила, а существовала. Сейчас же я благодарна себе, что не опустила руки и продолжаю добиваться маленьких побед.
«У меня есть шансы на награду»
— Знаю, что тебя приглашали на матч «Зенита». Расскажи, как это было.
— Да, я сделала символический удар по мячу на игре «Зенита». Ощущала волнение, потому что на меня смотрел весь стадион. Порцию адреналина я получила. После матча мне писали люди, что я молодец, у меня все получится, — это очень приятно. Захотелось доказать им, что я не зря вышла на поле.
— Что сейчас мотивирует тебя жить и заниматься спортом?
— На данный момент меня мотивируют собственные результаты, которые я сравниваю с Паралимпийскими играми других лет. Я понимаю, что у меня есть все шансы на награду. А продолжать жить меня мотивируют мои родственники, близкие, протезисты, которые работают со мной. Хочу поблагодарить команду компании «Орто-Космос», в которой я прохожу протезирование. Думаю, этот процесс затянется надолго. Но там работают невероятно добрые и отзывчивые люди, которые учат меня заново ходить и играют важную роль в моей жизни.
