Сила поддержки. Часть 1 — «Важнейшая задача — адаптация бойцов»
Сила поддержки. Часть 2 — «Любовь никто не отменял»
Психолог Александр участвует в программе реабилитации бойцов с осени 2024 года.
«Я хотел, чтобы навыки, которыми я обладаю, были максимально полезными. Специально искал в интернете объявления о наборе психологов-волонтеров», — рассказал наш собеседник.
Сейчас он помогает проходящим лечение и реабилитацию военнослужащим адаптироваться к мирной жизни.
«У всех участников военных действий есть боевой травматический стресс и последствия, которые из него часто следуют, — ПТСР. Самые сложные — пациенты после ампутаций. Им нужно адаптироваться не только к изменениям в жизни, но и к новому телу», — говорит Александр.
Так как он не состоит в штате госпиталя, работает только с теми, кто обращается добровольно. И в том есть определенная сложность. По словам мужчины, если бойцу сообщить, что перед ним психолог, тот в 99% случаев откажется от помощи. Прибывшие с передовой военнослужащие упрямо твердят: «Со мной все в порядке, я сам справляюсь».
Находить общий язык помогает знание разных техник работы и методов восстановления. Александр рассказывает про бойца, который испытывал проблемы с засыпанием. По словам участника СВО, каждый раз, закрывая глаза, он видел картину боя.
«В таких случаях помогает техника ДПДГ (десенсибилизация и переработка движением глаз). Упражнения помогают снять эмоциональное напряжение. Этот метод не требует разговора. Просто вспоминая какую-то неприятную ситуацию, боец совершает определенные движения глазами и так освобождается от эмоций, прорабатывает травматический опыт», — поясняет психолог.
Если же военнослужащий готов к общению, у специалистов больше инструментов для того, чтобы ему помочь. Например, терапевтическая беседа, групповая консультация или арт-сеансы.
«Травматический стресс действует на каждого, просто люди по-разному его переживают. Есть и такие пациенты, которые способны самостоятельно его переработать, тогда и ПТСР не возникнет. Психолог же ускоряет процесс восстановления», — говорит Александр.
По его словам, самое худшее, что может сделать человек, переживающий стресс, — пытаться избавиться от него с помощью алкоголя.
Александр уверяет: важно не стесняться делиться со специалистами и близкими людьми своими переживаниями. И еще — строить траекторию будущего. То есть ставить цели, принимая во внимание изменившиеся обстоятельства. Большинству пациентов удается помочь. Подтверждение тому — активный телеграм-чат, в котором состоят волонтеры и проходившие реабилитацию бойцы. В нем вернувшиеся на фронт военнослужащие шлют персоналу госпиталя и психологу-волонтеру приветы, фотографии созданных во время отдыха картин, стихи.
«При личном общении обратную связь психолог получает только в конце консультации, когда боец говорит: “Я вам рассказал то, что раньше никому не рассказывал, стало легче”», — говорит Александр.
Правильно выстроенная реабилитация, когда специалисты помогают бойцам восстановиться не только физически, но и психически, творит чудеса. Так, один из перенесших ампутацию участников СВО, пройдя реабилитацию, устроился на работу, а в свободное время помогает медработникам в качестве волонтера. Он своим примером показывает, что жизнь продолжается. Да и бойцам порой легче поделиться переживаниями с собратом, чем с человеком в белом халате.
По словам Александра, нередко люди, принимавшие участие в боевых действиях, кардинально меняются, находя поддержку в вере. Не просто так говорят, что в окопах атеистов нет.
«Мы говорили с бойцом, который до участия в СВО выпивал, посматривал на девушек, притом что женат. Теперь он ходит в церковь, венчался. Он понял, что его жена — опора и настоящая ценность. В мирную жизнь он возвращается уже совершенно другим человеком: более ответственным, духовным. И такую трансформацию проходят многие. Акцент с материальных благ — денег, дорогих вещей, развлечений — смещается, по-настоящему ценными становятся дружба, взаимовыручка, вера, самопожертвование. Эти ценности дают более устойчивую опору для выстраивания новой жизни. И то, что люди доходят до этого сами, помогает им справляться с неурядицами обычной жизни: они уже не кажутся катастрофическими. И конечно, такие люди смогут донести до своих детей, что главное в жизни — настоящие ценности вроде семьи и дружбы».
Вылечился сам и помогает другим
Олег — ветеран СВО, который сейчас в качестве волонтера посещает госпитали. Как и другие наши собеседники, он убежден, что обычное человеческое общение не менее важно, чем хирургические манипуляции и медикаментозная терапия. Именно поэтому, собственно, он и стал волонтером.
Олег — кандидат в мастера спорта, отучился на техника-спасателя. Когда началась СВО, пошел добровольцем.
«У меня по папиной линии военные все. Поэтому даже сомнений не было: собрался и поехал», — рассказывает боец.
О том, где воевал, он предпочитает не распространяться. Говорит лишь, что на гражданку вернулся через госпиталь. К врачам он попал с осколочным рваным ранением тела, переломом и пробитым легким. Была и контузия. Медики поставили его на ноги за три месяца.
«Реабилитация проходила в удовлетворительном режиме. Ранение, хоть и считалось тяжелой степени, особо не мешало. Все само заживало», — улыбается боец.
Говорит, что как таковой работы с психологом не было. Просто потому, что «не особо страдал после этого всего». Да и родные помогли.
«Отец у меня с опытом в этом плане, в нужный момент сразу мне голову на место поставил», — рассказывает Олег.
По его словам, самое сложное, с чем пришлось столкнуться, вернувшись на гражданку, — избыток свободного времени. В зоне СВО он привык работать в режиме 24/7. Там надо быть постоянно сконцентрированным, куда-то перемещаться и помнить, что от твоих действий зависят жизни соратников. А здесь… К новому режиму жизни Олег привыкал чуть больше месяца. А потом принял решение быть рядом с братьями по оружию, но уже в качестве волонтера. Он регулярно посещает один из госпиталей Петербурга и помогает раненым бойцам проходить сложный, но необходимый путь реабилитации. Сам Олег основной этап лечения проходил в госпитале в другом городе. От условий в петербургских госпиталях в восторге.
«Небо и земля», — говорит он.
По словам бойца, больше всего его в период восстановления беспокоили не раны, а строгость персонала, который не пускал к нему супругу.
«Всем военнослужащим хочется увидеться с близкими, обнять их, поцеловать, поговорить не урывками, а спокойно. Охота нежности. Особенно после пережитого», — говорит наш собеседник.
Сейчас в его планах дальнейшее участие в волонтерском движении, поиск работы и саморазвитие. Он убежден: пройдя испытания СВО, он сможет добиться своих целей. А близкие всегда поддержат. Как он сейчас поддерживает ребят, показывая, что жизнь после ранения не заканчивается, она продолжается. А медики и психологи приложат все усилия, чтобы участники СВО как можно быстрее восстановились и адаптировались к новой мирной жизни. Или вернулись к собратьям на передовую. Ведь путь у каждого свой. Но на каждом есть люди, на чье плечо можно опереться.
