Да и вообще бросить работу в офисе, чтобы заняться творчеством, — звучит как типовой сюжет мелодрамы. Но все же есть люди, которые решаются на такое. Например, героиня нашего материала — в прошлом дизайнер в госкорпорации, а сегодня успешный фотограф Яна Кочкина. В истории этой девушки, переехавшей в Петербург из Сибири, есть все: резкий сюжетный поворот, любовь и настоящая драма. Девушка рассказала нам, как шла к своей мечте, что помогло бросить офисную работу и каковы ее дальнейшие планы.
Кисти и пуанты
Яна родом из небольшого города Осинники в Кемеровской области. Интерес к творчеству она проявляла всю жизнь. Например, несколько лет занималась танцами — в начальной школе мама отвела ее на модное в 1990‑х годах направление с элементами акробатики, а позже и в школу искусств на хореографическое отделение. Но юная танцовщица «остыла» через несколько лет: тренировки оказались для девочки слишком скучным и изнуряющим процессом.
«У меня никогда не было растяжки — у всех есть заложенный природой максимум, до которого можно развиться, и у меня в этом смысле он был очень маленький. Мне требовалось больше времени, чем остальным, чтобы достичь результата: это все больно, долго, скучно. А когда ты ребенок — ты не понимаешь, для чего тебе страдать», — рассказывает девушка.
Затем Яна попробовала себя в живописи, и этот опыт пришелся ей по душе. Она успешно окончила художественную школу. Хотя, признается моя собеседница с улыбкой, и здесь не обошлось без трудностей. Девушке-подростку, увлеченной неформальными субкультурами, и рисовать хотелось что-то в аналогичной стилистике. Но учебная программа предполагала нейтральные темы — натюрморты, цветы, природу.
«И только в силу личного знакомства с моей мамой (мама Яны работала в местном департаменте культуры. — Прим. ред.) директор художки пошла навстречу. Мне разрешили в дипломной работе рисовать каких-то воронов. Мне вообще часто делали скидку — но только в том смысле, что мне разрешали протолкнуть свои пожелания и рисовать то, что мне хотелось», — признается Яна.
В выпускном классе, впрочем, она решила вернуться к танцам — тогда девушке показалось, что эта сфера творчества по-прежнему притягивает ее. Школьница усердно шла к цели. Даже занималась с преподавателем. Однако и эта попытка вышла провальной — причиной стали все те же физические возможности.
«Я отучилась год и подала на отчисление после летней сессии. Мне было просто физически сложно. Я была явно слабее многих, несколько лет моей жизни вообще прошли без занятий танцами. Мне приходилось очень тяжко, по всем танцевальным классам выходили тройки. Я замечала, что в хорошие номера меня не ставили. Позже я поступила в педагогический университет, стала педагогом иностранных языков». — Яна хмурится и вздыхает, вспоминая непростой период.
Самая синяя роза
Впрочем, академическую неудачу вполне компенсировал успех на романтическом фронте. Именно в этот момент Яна познакомилась с будущим мужем Артемом — на сегодня они вместе больше 11 лет. Их познакомила общая подруга, когда перед сессией наша героиня приехала домой навестить родных.
Ребята долго дружили онлайн, потом несколько раз встретились и продолжили общение по переписке. Артем учился в Новокузнецке. А автобус Яны, возвращавшейся на сессию, проезжал через этот город и делал в нем непродолжительную остановку.
«Тема приехал на автовокзал, чтобы встретиться. Подарил синюю розу — сам покрасил баллончиком белый цветок, где-то откопал специальный какой-то баллончик, от которого эта роза тут же не осыпется. И я с этой розой в руках 3,5 часа ехала, держа перед собой, чтобы ничего с ней не случилось». — Яна ставит перед собой кулаки друг на друга, показывая, как именно провела остаток пути.
С тех пор Артем стал надежной поддержкой и опорой для своей спутницы. Молодая пара расписалась через три года, а еще через несколько лет уехала жить в Питер. Еще в Кемеровской области Яна начала работать дизайнером — и до недавнего времени продолжала развиваться в этой профессии в Северной столице.
«Не сложились человек и работа»
Некоторое время девушка проработала дизайнером в одной из петербургских фирм, занимавшихся рекламой. Но вскоре ее заметили в дочерней компании «Газпромнефти» и предложили работу. Впрочем, после первой же приветственной встречи Яна поняла, что работать там не будет — не ее формат.
«Я пришла в раздолбанных ботах, курточке, шапочке «чтобы не дуло» — а там мужчины в костюмах, девочки в туфлях. А я так не могу. И еще немного напугало, когда мне сказали, что я должна буду заниматься проектами, связанными с буровыми установками. Ну и не сложилось», — честно признается фотограф.
Впрочем, на этом история ожидаемо не закончилась — пару месяцев спустя Яне снова позвонили из дочернего предприятия корпорации. Правда, вместо офиса на Фрунзенской молодого дизайнера пригласили на встречу на Чернышевской.
«Встретил меня руководитель моего будущего отдела. Чуть младше меня, со взъерошенными волосами, в очках в толстой оправе. И я такая — вот же оно! Мы на одной волне! Беседа прошла удачно, мы друг другу понравились. Но очень долго шел процесс принятия на работу — меня устраивали два месяца», — рассказывает Яна.
Девушка проработала в солидной компании порядка двух лет. Ей нравились коллеги и то, чем она занимается. Подробно рассказать о том, над какими именно задачами трудилась, Яна не может по условиям подписанного контракта. Однако отмечает, что около года на одном из проектов оставалась единственным дизайнером — и ей казалось, что все идет вполне успешно. Когда финансирование проекта приостановили, Яне дали сначала одну задачу, потом другую… Ей стало крайне тяжело находить в себе достаточно душевных сил, чтобы продолжать работать на том же уровне.
«Давай называть вещи своими именами — я морально не вывезла. Я не видела в себе столько сил. Понимаешь, когда ты над чем-то усиленно работаешь мозгом — ты заканчиваешься. Потому что человеческий ресурс не бесконечен», — вдруг откровенно признается Яна.
Постоянные переживания за качество собственного труда и чрезмерная ответственность привели к серьезным последствиям — девушка просто перестала спать. Сначала ей было трудно уснуть, она часто просыпалась и в целом спала не очень хорошо. Но ситуация усугубилась довольно быстро, и в какой-то момент наша собеседница не могла уснуть на протяжении пяти суток. В экстренном порядке потребовались радикальные меры.
«Когда ты со стула встаешь, а у тебя кружится голова, ты не можешь ничего делать, потому что сил нет, — вот тогда я пошла за таблетками для сна. Потому что никакие разговоры с психологом уже не помогут в этой ситуации, надо было действовать экстренно. Мне приходилось брать выходные на работе. Потому что первые недели две, когда ты входишь в лечение, — это жестко», — делится она.
Позже, когда мы уже прощались, Яна призналась, что последствия того перенапряжения преследуют ее даже сейчас, спустя год после увольнения, — она до сих пор не может заснуть без лекарств. Конечно, препараты сегодня куда слабее тех, что были в начале лечения, но все-таки говорить о полном выздоровлении не приходится — впереди долгий и сложный процесс реабилитации.
«Я до сих пор себя корю за то, что мне, может быть, не хватило сил, я как-то не дожала… Потому что работа была довольно крутая. Но я много нервничала из-за того, что мы не укладывались в сроки, хотя объективно все шло в очень хорошем темпе — просто сроки изначально были слишком маленькие. Но я начинала себя за это сжирать», — объясняет моя героиня.
При этом о своем предыдущем месте трудоустройства она говорит с большой теплотой — особенно когда речь заходит о коллегах и руководстве. Говорит, вопрос был не в человеческом факторе и не в размере заработной платы.
«Просто не сложились человек и работа. Это как пытаться открыть замок не тем ключом. Вот я не тот ключ, не тот человек для такой работы. У меня, наверно, не такая крепкая психика, какая для нее нужна. Наверно, я для этого все-таки немножко слабовата. На меня очень давит такая ответственность». — Яна задумчиво смотрит в сторону, тщательно подбирая правильные, точно описывающие ее чувства слова.
Красивая картинка
Все это время Яна занималась фотографией, но расценивала это только как хобби. Причем поначалу, в школьные и студенческие годы, и вовсе не брала фотоаппарат в руки — выступала в роли модели.
«Мне было интересно, что в кадре я могу выглядеть не так, как в обычной жизни. Не в обычных джинсах, не с каким-то повседневным и не совсем свежим хвостиком на голове. Я могу выглядеть так, как я на улицу не выйду», — делится девушка.
Уже после переезда в Петербург у нее по случаю оказался зеркальный фотоаппарат — папа покупал для себя, что называется, «поиграть». А когда новое хобби наскучило, отдал технику творческой дочери: не пылиться же дорогостоящему приобретению в коробке в глубине шкафа. Активным сторонником Яниного развития в этой сфере стал супруг. Артем даже заставлял возлюбленную смотреть мастер-классы и обучающие видео, но из чувства противоречия она сопротивлялась. А чуть позже пришла к желанию изучать фотодело самостоятельно.
«Я люблю красивую картинку, красивый результат. И мне хотелось научиться создавать эту красивую картинку самой. Раньше я рисовала — а живопись и фотография для меня где-то рядом. Хотя многим кажется, что фотография намного проще, мол, на кнопочку нажал — и готово. Но на самом деле что-то необычное и красивое создать сложно, одного нажатия на кнопочку недостаточно. Чтобы получилось красиво, это «красиво» перед камерой надо создать. За этим стоит много работы — твоей, модели, твоих знаний про работу света и так далее», — поясняет моя собеседница.
Поймать момент
Сегодня Яна Кочкина — успешный молодой фотограф. Она участвует в выставках, входит различные топы и проводит необычные, неформатные съемки. Так, в ее Instagram-аккаунте часто можно увидеть кадры с подводных фотосессий. Моя собеседница решилась на небольшую премьеру и впервые публично рассказала о своей творческой мечте, которая, признаться, вдохновила и меня, журналиста «МК в Питере».
Яна мечтает создать в Петербурге особенную фотостудию. К съемкам в ней гости не будут готовиться заранее в классическом понимании: не станут репетировать позы и определять перед зеркалом свой рабочий ракурс, продумывать наряды. Это будет такое место, где каждый сможет почувствовать и запечатлеть то самое «сейчас»: настоящее, без прикрас и постановки.
«Я хочу это сделать местом, куда ты можешь прийти выпить кофе, посидеть и поговорить, получить какую-то психологическую разгрузку», — добавляет фотограф.
Яна признается: погрузившись в фотографию, она столкнулась с неожиданной трудностью. Оказалось, что подавляющее большинство людей не может принять свою внешность. Даже если снимки прошли тщательную ретушь.
«Я научилась много чего во внешности людей делать лучше, чем это было на исходниках фотографий. Убрать или подправить какие недостатки — это вообще не проблема. Но даже это не помогает людям принимать себя, свою внешность, — делится переживаниями Яна. — Я могу сделать офигенное фото как с обложки для девочки, и она все равно мне может сказать: «Я тут какая-то страшная». Люди в принципе свою внешность очень тяжело воспринимают в большинстве случаев. При этом многие на фотосъемки вообще не приходят, потому что не понимают, зачем это нужно, — на себя же можно и в зеркало посмотреть».
Своей главной миссией Яна видит одновременно простую и практически невозможную задачу — показать людям, какие они красивые, передать при помощи фотографии то, что она видит в своих моделях.
