— Во все времена историко-приключенческий жанр был популярен. А почему сегодня в нём работают немногие?
— Возможно, из-за жанровых рамок. Шагнул в сторону — и вывалился. Если отступить от реальности, получится фэнтези. Если смешать персонажей разных эпох, получится фантастика. Если Пушкин не погибнет в результате дуэли, получится альтернативная история. И так далее.
Кроме того, жанр историко-приключенческого романа требует определённых знаний. Работать с большими массивами информации — дело кропотливое и непростое. Проще смотреть не в архив, а в окно, и писать о приключениях современников.
— Значит, вам не тесно в узких рамках?
— Тесно, и я тоже пытаюсь их расширять, только по-хитрому. Не в стороны, а вверх. Для меня историко-приключенческий роман — это удобная форма, которая позволяет внутри увлекательного сюжета порассуждать на вечные темы. За многие века изменялись внешние обстоятельства, наука, религия, оружие, одежда, государственные границы, а люди остались прежними. Они живут и умирают, любят, предают и совершают подвиги, путешествуют... «Рожать всё так же трудно, как и две тысячи лет назад», — писал Илья Ильф. Но настоящий подвох в другом.
— В чём же?
— В актуальности. Можно писать про приключения ради приключений, используя исторический антураж для большей привлекательности. А можно в этот яркий фактурный фантик завернуть взгляд на события наших дней. Ведь история повторяется снова и снова, только её уроки никого ничему не учат, потому что никто не учит историю. Хотя в хороших рассказах несложно разглядеть злобу дня, было бы желание.
— Желание у меня есть. Чем злободневны ваши романы?
— Например, сейчас Петербург празднует победу «Зенита» в чемпионате России по футболу. И несколько первых глав моего романа «1916/Война и мир» посвящены выступлению российской футбольной сборной на Олимпиаде 1912 года. Это были первые и последние Игры, в которых приняла участие команда Российской империи. Автором единственного гола в олимпийском турнире стал форвард из Петербурга. Но знаете, как сейчас говорят? «В футбол играют все, а побеждает сборная Германии». Накануне Первой мировой матч с немцами принёс россиянам самое сокрушительное поражение в истории — 0:16. Страшный сон! И повод взглянуть на отечественный футбол в исторической перспективе. Начинаем с проблем на игровом поле, а заканчиваем убийством Распутина...
А скандальная жизнь популярных эстрадных исполнителей? А придворные интриги, воровство чиновников, нетрадиционные сексуальные отношения, проблемы в армии и козни правительственных лоббистов? Этого в моём романе хватает, и вполне достоверные события больше чем столетней давности немногим отличаются от происходящих в наши дни.
Я стараюсь рассказывать малоизвестное о хорошо известном, не забывая упаковывать энциклопедические сведения в приключенческую форму. Популярность романа говорит о том, что не только российским читателям нравится такой подход с историческими параллелями. В 2019 году роман переведён на итальянский язык и до начала пандемии успел стать бестселлером в Италии.
— Про пандемию вы тоже написали?
— Да, но в другом романе — «Русский Зорро, или Подлинная история благородного разбойника Владимира Дубровского». Действие происходит в начале 1830-х годов, когда через южные страны до России докатилась холера, которую путали с чумой. От Чёрного моря её привезли в Москву и даже в столичный Петербург.
Вроде бы дело давнее, только власти действовали так же бездарно, как и сейчас, а россияне пренебрегали санитарными нормами. В результате — больше полумиллиона заражённых, двести тысяч погибших, голод, самые дикие слухи, массовый психоз и народные бунты. Шибанутые патриоты кричали на всех углах, что холеру специально распространяют враги России. Повстанцы захватывали целые города вроде Тамбова и Севастополя. В Петербурге громили больницы и убивали полицейских, так что на Сенной площади против безумной толпы пришлось выкатить артиллерию. К мятежникам выходил сам император Николай Первый. Согласитесь, это богатый и вполне современный исторический фон для приключений русского Зорро — всем известного пушкинского персонажа.
Кстати, Пушкину тогдашняя эпидемия пошла на пользу — и в личной жизни, и в творчестве. Во-первых, он вырвался из лап ненавистной тёщи: под предлогом бегства от холеры увёз молодую жену из Москвы в Петербург, снял дачу в Царском селе и славно проводил там время. И во-вторых, во время вынужденной изоляции он писал гораздо больше, чем обычно.
— Хорошо, с двумя вашими бестселлерами мы разобрались, актуального там хватает. А что вы можете сказать о романе «American’ец»?
— То же самое. Сейчас границы закрыты, зарубежный туризм остановлен, экзотические пляжи для россиян недоступны. Ситуация во многом похожа на ту, что была в начале 1800-х годов. А теперь представьте себе молодого энергичного человека, который бредит путешествиями и приключениями. Он обманом проник на корабль Крузенштерна, стал участником первого русского кругосветного плавания и оставил яркий след на четырёх континентах.
Всё это правда: события романа основаны на документах экспедиции и биографии знаменитого авантюриста графа Фёдора Ивановича Толстого.
Тогда и вправду существовала Русская Америка, где процветал огромный бизнес, акционерами которого были четыре сотни российских вельмож и сам император Александр Первый.
Тогда и вправду Гавайские острова едва не стали частью России. Наши осваивали большую территорию на самом большом острове, и после грубого вмешательства американцев управляющий Русской Америки подготовил оккупацию Гавайев.
Представьте, что мы вполне могли бы сейчас отдыхать на шикарных пляжах посреди Тихого океана! И не за границей, а у себя дома, невзирая на пандемию... Впрочем, это уже альтернативная история. Но повторю, что многие события того давнего времени представляются мне по-прежнему актуальными.
— И всё же самый известный из всех ваших романов — «Тайна трёх государей», а там действие происходит в наши дни...
— Верно, только обширные исторические экскурсы уводят и на двести с лишним лет назад — к императору Павлу, и на триста — к Петру Первому, и на четыреста пятьдесят — к Ивану Грозному, и ещё глубже в историю России, в историю цивилизации и в суть вещей.
Вообще глубину проникновения каждый читатель определяет для себя сам. Сюжет у романа действительно сумасшедший и непредсказуемый. Но кто-то читает эту книгу как очередной комикс про Индиану Джонса или персонажей Дэна Брауна. А кто-то вместе с моими героями пытается проследить неожиданные связи множества эпохальных событий мировой истории с современной Россией.
Судя по аномальной популярности книги, очень многим читателям интересно, как наша страна стала тем, что она собой сегодня представляет. Если знаешь, откуда что взялось, можно попытаться представить себе, куда мы движемся и к чему в обозримом будущем сможем прийти. А игра с разгадыванием головоломных тайн и смертельно опасными приключениями становится ещё более увлекательной благодаря богатому историческому материалу.
— Вы сами привели меня к традиционному вопросу: чего ждать?
— От меня или от истории?.. Я заканчиваю продолжение «Тайны трёх государей», до конца года книга выйдет из печати. В серии «Петербургский Дюма» тоже ожидается прибавление, и довольно неожиданное даже для меня. В работе ещё несколько книг, но говорить об их судьбе рано, потому что ситуация на книжном рынке — особенно в связи с нынешними ограничениями — плохо поддаётся прогнозированию. А удивлять я готов по-прежнему.
Что же касается истории, то она творится на наших глазах. В Турции Софийский собор снова стал мечетью. В середине XIX века схожее событие стало причиной Крымской войны. В Штатах творится чёрт знает что. В 1860-х схожие события привели Америку к Гражданской войне, а конце 1960-х — перевернули Европу...
Кто-нибудь когда-нибудь напишет об этом увлекательные романы. Может быть, напишу и я.
