«Мамочка» умирал в нищете
Несмотря на наличие 6 детей от разных браков, хоронить 62-летнего Кавалерова пришлось на общественные деньги. Сам с небольшой пенсии на «гробовые» он не скопил. Умер «Мамочка» в Александровской больнице, не дожив месяц до своих 63. Клиника эта «для бедных», по ночам туда свозят подобранных на улицах города бездомных. Актер тоже не один год бомжевал — ночевал по приятелям, а то и в подъездах. Свою последнюю квартиру он оставил молодой жене Олесе (разница между ними была 24 года). Разведясь с супругой в 2008-м, «Мамочка» оказался на улице без прописки. Лишь незадолго до смерти актер получил муниципальную комнату в Невском районе, чему был безумно рад.
Такой бури страстей его организм не выдержал, ведь Кавалеров не только бомжевал, но и здорово пил. Актер попал в больницу с инсультом, какое-то время он не мог говорить и лежал в реанимации. Как рассказали «МК» в Питере» врачи клиники, трагический финал случился неожиданно. Чувствовал пациент себя в последние дни неплохо и даже был переведен в общую палату. Но вдруг наступило резкое ухудшение, на какое-то время «Мамочка» перестал узнавать даже близких друзей. На следующий день, 17 июня, его не стало.
Даже в больнице Александр не расставался с гитарой. И не раз по просьбе соседей по палате исполнял «У кошки четыре ноги» — прославившую его когда-то песенку. Кавалеров любил творческие встречи, он ездил в горячие точки, тюрьмы и колонии для несовершеннолетних. Александр выступал с песнями Высоцкого и рассказывал о звездах советского кино, с которыми общался на съемках. Но, несмотря на талант и жизненную активность, «Мамочке» не очень-то везло. Кто-то считает, что актера сгубили любовь к алкоголю и его семь браков.
«Недопитый» ребенок
Сам «Мамочка», с которым я познакомилась 15 лет назад, думал по-другому. Он полагал, что причиной многих неудач было его детство.
— В школе все меня обзывали Дистрофиком, — рассказывал актер. — Я действительно болел дистрофией, когда был маленьким. Потому что рос без отца, да еще в послевоенное время. Я «недопитый» ребенок. В молоке моей матери не хватало глюкозы. Но главная трагедия — ее нежелание иметь меня на этом свете по той простой причине, что она не была замужем.
Видимо, из-за сложных отношений с матерью у Кавалерова были проблемы с женщинами: ни один его брак (кроме последнего) не длился долго. Мужчиной он стал, по собственным словам, в 17 лет, а в 18 уже первый раз женился. Череда семей, любовниц и детей, разбросанных по разным городам, а в итоге — полное одиночество. Когда последняя супруга Олеся выставила «Мамочку» на улицу, от отчаяния он хотел наложить на себя руки. Не дали друзья — Виктор Перевалов, Нина Усатова, Иван Краско.
Почему рухнул этот брак — загадка, с Олесей он прожил 10 лет, родились сын и дочь. Актер когда-то рассказывал, что жена завела мужчину «на стороне» и увлеклась сетевым маркетингом, чего он не выдержал. У Оксаны была своя версия: супруг достал ее пьяными выходками, хотя много раз обещал завязать. Да и зарабатывал, прямо сказать, не шикарно.
После развода Кавалеров стал заливать горе двойной дозой алкоголя. Ведь портвейн он попробовал еще в третьем классе, вместе с дворовыми пацанами.
…В период неприкаянности друзья часто встречали Александра на Невском проспекте. Сам он признавался, что грустит не из-за неудавшейся личной жизни и не из-за скромного материального положения, а потому, что так и не сыграл ничего стоящего, хотя мечтал.
Счастье осталось в прошлом
Он даже не закончил театральный вуз — в юности было некогда, сплошные съемки. Режиссеры приглашали его один за другим, эксплуатируя образ «Мамочки» — озорного, но неблагополучного подростка. А в 1980 году роли неожиданно кончились. Актер впал в депрессию, почти 10 лет его никуда не звали, потом, в 90-е, приглашения вновь стали поступать. Но вместо главных ролей это были лишь эпизоды в не всегда качественных сериалах.
Такое кино Александра не устраивало, но поделать он ничего не мог. Кавалеров мечтал снять фильм по рассказу Василия Шукшина «До третьих петухов» и сделать его своей «лебединой песней», но не договорился с Лидией Федосеевой-Шукшиной, которой принадлежат права на произведение. После этого актер совсем сник. О Шукшине он мог говорить часами, и когда-то поведал про их отношения и мне:
— Слово «дружба» странно звучит при нашей огромной разнице в возрасте. Просто после «Республики ШКИД» меня все считали чуть ли не сыном полка. А поскольку у меня не было отца, меня всегда тянуло к людям старше себя. К Владимиру Высоцкому, к Василию Шукшину, к другу Высоцкого — писателю Артуру Макарову. Это все была одна компания, Шукшин водил меня по разным гостям, где я пел русские народные песни. Ему это очень нравилось… С Шукшиным мы пробовались на одну картину. Я жил в гостинице «Турист» и после проб спустился в холл. Там стоял Василий Макарович, подозвал меня: «Парень, сходи, возьми коньяка…» Потом он меня узнал и пригласил к себе домой. Мы жутко любили ходить в баню. Появлялись там в 11 утра, а уходили в час ночи. Тогда в Сандуны мог пойти каждый, большие затраты не требовались. Бани нас сближали, а к вечеру мы плавно перемещались в знаменитый ресторан «Арагви», который любил Высоцкий. Эти посиделки, песни — было невероятно счастливое время!
…Александра похоронили рядом с мамой. Когда-то он купил сразу два места на кладбище. Про запас. Ни режиссер Геннадий Полока, ни актер Сергей Юрский, сыгравший директора ШКИД, не провожали «Мамочку» в последний путь.
«МК» в Питере» в память об актере печатает неиспользованные фрагменты одного из последних интервью с ним.
«Я тебя люблю. Пойдем в кино»
— «Республика ШКИД» сыграла решающую роль в вашей судьбе?
— Да, в 1966 году я проснулся жутко знаменитым, но не знал об этом. Я тогда еще учился в 11-м интернате на Седова. Нам сделали шикарный подарок: весь класс был на предварительном просмотре «Республики ШКИД», так что первые свои аплодисменты я получил не в кинотеатре «Родина» на премьере, а 28 декабря на школьном новогоднем празднике. Я жутко волновался из-за своего маленького роста. Из-за него у меня были большие проблемы с девочками. (К тому же я всегда выбирал девочек старше себя.) Но, как только я стал объектом пристального внимания всей школы в связи с картиной, неудачи кончились. До сих пор помню, как ко мне подошла Наташка и сказала: «Я тебя люблю. Пойдем в кино».
— А за что вы состояли на учете в детской комнате милиции?
— Очень просто: я жил в коммуналке, и соседом моим был участковый. Многих своих хулиганов я с его помощью вызволял из милиции. Звонил домой и говорил: «Дядя Слава, выручи!» Вячеслав Данилович Журиков со старшины дошел до полковника и стал заместителем начальника Смольнинского РОВД. Честный удивительный человечек, который и поставил меня на учет для профилактики. Я хулиганил — очень громко пел. Кому это понравится?!
— Гонорар за «Мамочку» был большой?
— Мама получала за мою роль 65 рублей в месяц. У нее даже до сих пор сохранены договоры. Сама она работала ткачихой и зарабатывала 180 рублей.
— Друзья-ШКИД’овцы у вас остались?
— Один друг остался из кино, он был, есть и будет. Это Витя Перевалов. Он все время за рулем, и иногда я звоню ему сильно навеселе: «Витюш, вытащи, пожалуйста, мы тут с ребятами загуляли». Тот ни в какую: «Жену, ребенка, пуделя спасу, а ты себя сам вытаскивай». Но я не в обиде.
— Когда вы стали звездой, дворовые друзья продолжили ходить к вам в гости?
— Честно скажу: я не всех принимаю. Кто-то спился, кто-то попал в тюрьму. Я ведь и сам долгое время был на грани: или кино, или тюрьма. Счастлив, что кино пересилило. Прежде всего, благодаря людям, которые меня окружали. Когда ты начинаешь общаться с Шукшиным, с величайшими актерами Яншиным, Грибовым и другими мхатовцами, у каждого ты чего-то набираешься. Кстати, я никогда не рассказывал: первым, что посмотрел во МХАТе, был… хоккей! Матч СССР — Канада. Дело в том, что в театре имелся цветной телевизор. Был «Вишневый сад», в гримерку приходили великие старики, выпивали по 50 граммов коньяка в антракте. А я не обращал на них внимания. Как маленький мальчик — вперился в телик. «Сиди, сынок», — улыбались они и шли играть дальше. А вообще-то с людьми мне в жизни повезло. Сейчас таких добрых людей уже не бывает. Все стали злыми, непонятными и очень не трогательными. А я 30 лет дружил с великой Бабой-ягой — Георгием Милляром и считался его внуком, снимался с Татьяной Пельтцер и Михаилом Лебедевым. И если взять список актеров, с которыми сводила меня судьба, стоит уже писать мемуары. Как говорил Милляр: «Мемуары может писать каждый, если не очень трясется рука».
Трижды в своей жизни я бывал у Фаины Раневской. Год просидел за партой во ВГИКе как брат Сергея Гурзо (хотя весь институт знал, что у него есть только сестра). Это был курс великого Чапаева — Бориса Андреевича Бабочкина. Я прятался на последней парте и слушал, что он рассказывает. А поступать в институт так и не стал. Мне было некогда, я снимался в 3–4 картинах в год. И все благодаря «Республике ШКИД» и гениальному режиссеру Полоке.
Фото: es-studio.ucoz.ru