«Я спокоен за фигурное катание»
— Какой эпизод в вашей любительской карьере был самым тяжелым?
— Наверное, время после падения в 2004 году (на соревнованиях в американском Питсбурге Маринин при выполнении «поддержки на одной руке» упал и уронил почти с двухметровой высоты свою партнершу Татьяну Тотьмянину. Фигуристка ударилась о лед головой и почти пять минут находилась без сознания. — Ред.). Мне было страшно не только снова повторять этот элемент, но и вообще выходить на лед. Справиться с этим мне помог только психолог. Она все разложила по полочкам, объяснила, как должна работать голова во время выступления. Ведь твое тело на самом деле гораздо умнее твоих мозгов. И в какой-то момент их надо просто отключать, чтобы они не мешали телу, которое ты мучил столько лет, выполнить задачу.
С другой стороны, то падение помогло мне переосмыслить свое отношение к спорту. Долгое время нам с Таней приходилось постоянно доказывать всем подряд, что мы — одни из лучших. Перед нами были Оксана Казакова — Артур Дмитриев, Елена Бережная — Антон Сихарулидзе. Нас все время с ними сравнивали. И это сравнение далеко не всегда было в нашу пользу. В результате я как сумасшедший тренировался весь год, забыл вообще обо всем. И чем все это напряжение — моральное и физическое — закончилось? Падением… Да и карьера моя тогда чуть было не завершилась.
Поэтому, преодолев все это, на Олимпиаде в Турине в 2006 году я подошел к делу иначе. Я понял, что моя задача в паре с Татьяной очень простая — надо всего лишь качественно сделать свою работу. И убрать все эмоции. Я представлял, что скандирующих трибун как бы не существует, а у меня просто тренировочный прокат в костюме. И это помогло.
— После победы на Олимпиаде в Турине вы ушли из любительского спорта. Тогда даже говорили, что без вас в парном катании у России не останется фигуристов, способных выигрывать. Сейчас как обстоят дела в парном катании?
— Сейчас я спокоен за фигурное катание в нашей стране. После Олимпийских игр в Сочи даже поймал себя на мысли, что мы возвращаемся к доброму советскому прошлому. Ведь сейчас спортсмены, выигравшие чемпионат страны, можно сказать, автоматически становятся чемпионами Европы и имеют все шансы завоевать золото на чемпионате мира. То есть у нас такая сильная конкуренция внутри России, что на международных соревнованиях мы априори выглядим очень хорошо. Все замечательно и в женском одиночном катании, и в парном. В отличной форме Ксения Столбова — Федор Климов и Юко Кавагути — Александр Смирнов. Есть и очень перспективные молодые ребята, например, Евгения Тарасова — Владимир Морозов. Правда, в одиночном мужском катании сейчас все не очень хорошо. Но молодые все-таки есть, и они постепенно набираются опыта, выходят на мировую арену.
«Плющенко — это данность»
— Существует мнение, что в мужском катании все не очень хорошо в том числе из-за Евгения Плющенко, который то уходит из любительского спорта, то снова возвращается. В итоге он занимает место молодых ребят, которые могли бы себя проявить.
— Это условия игры. Хочешь — принимай их, хочешь — нет. Просто нужно понимать, что такой спортсмен, как Плющенко, — это данность. И у него, конечно, есть право уходить и возвращаться, когда он хочет. Никто не вправе ограничивать его свободу. Другое дело, как ко всему этому относиться. Я считаю, нужно все делать вовремя. И заканчивать любительскую карьеру тоже. Необходимо как-то адекватно оценивать свои возможности. Но Женя, конечно, выдающийся спортсмен.
— Во время Олимпиады в Сочи Плющенко, сославшись на старую травму спины, отказался участвовать в индивидуальном турнире. В итоге сборная России вообще осталась без представителя в мужском одиночном катании. Фигурист подвел страну?
— Подвести страну… Это слишком громкие слова. Все равно у каждого фигуриста есть свои личные мотивы, почему он продолжает кататься. Честно говоря, с любительским спортом очень страшно расставаться. Ты столько лет в нем, привык к определенному образу жизни. И вдруг все заканчивается. Ты будто выходишь в открытый космос. И куда идти: направо, налево или прямо? Кто его знает… Я всегда себе говорил, что олимпийская медаль — это как окончание университета с красным дипломом. Но ведь после этого еще надо куда-то устроиться на работу. И вот ты стоишь и думаешь: а может, еще поучиться? Докторскую получить? А ведь, кроме страха открытого космоса, есть еще и азарт. Каждый новый успех в любительском спорте заставляет тебя идти дальше, продолжать это. Потому что олимпийский огонь, который ты зажигаешь в своей груди, он еще очень долго не гаснет.
— Но ведь вы нашли в себе силы уйти из любительского спорта…
— После Олимпиады в Турине нам предлагали остаться. Но еще до Игр я решил, что эти соревнования будут последними в моей жизни. Вне зависимости от нашего результата. В любительском спорте ты как солдат. У тебя боевая задача, и ты должен ее выполнить, несмотря ни на что. Но я не могу все время воевать. К 29 годам я просто устал от такой жизни, от этого напряженного режима. В нашем деле необходимо постоянно вкалывать, ходить на каток как на работу и терпеть, терпеть. При этом никто тебе не даст гарантии, что будет хоть какой-нибудь результат. Продолжать все это и подписываться еще на несколько лет «каторги» было выше моих сил. Плюс внутренне я чувствовал: лучше, чем на Олимпиаде в Турине, не смогу кататься. Тогда какой смысл оставаться? Есть и еще один важный момент — отношения с партнером. В какой-то момент вы просто устаете друг от друга. И этот груз из маленьких обид, недомолвок, усталости все накапливается. В конце концов клубок отношений в паре остается только разрубать.
«Все время ползу наверх»
— Несмотря на все трудности, с которыми сталкиваются фигуристы, вы все-таки отдали своего сына в этот вид спорта. Не боитесь за него?
— Все фигуристы рано или поздно ставят своих детей на коньки. Но, как правило, никто из них не добивается успеха. Мой сын Артемий, например, занимается не очень-то активно. Он не спрашивает у меня никаких советов, не задает вопросов. Видимо, ему это все не слишком интересно. Летом мы выступали в Сочи со спектаклем на льду «Огни большого города». И у Артемия была в нем небольшая роль. Катался он хорошо, но без азарта. У него сейчас в голове один брейк-данс.
— С 26 декабря по 4 января в Петербурге будут показывать новогоднюю музыкальную сказку на льду «Мама» с вашим участием. Сын тоже будет в этом шоу?
— Он готовится. Но я не знаю, возьмет ли его Илья Авербух (спектакль «Мама» создан продюсерской компанией «Илья Авербух». — Ред.). Само собой, скидок и поблажек Илья ему не делает. Все очень строго, никакого семейного подряда! Если достоин — катайся. Если нет, то найдутся другие юные фигуристы. Как правило, для участия в ледовом шоу на маленькие роли мы приглашаем детей из того города, где показываем спектакль. И это правильно, ведь у ребят тогда появляется стимул заниматься спортом, да еще и шанс поучаствовать в большом празднике.
— В «Маме» вы показываете элементы, которые входили, например, в вашу олимпийскую программу. Зачем? Ведь гонки за медалями уже нет.
— Не делать эти элементы — стыдно. Ведь возникнет вопрос: как же ты тогда выигрывал международные соревнования, если не можешь показать каких-то вещей? К тому же необходимо поддерживать свой уровень катания, держать планку. Если себя не заставлять это делать, не карабкаться наверх, то можно очень быстро скатиться вниз и растерять все свои умения. Поэтому я стараюсь по мере сил все время ползти наверх.
— В шоу вроде «Мамы» задействованы далеко не все наши фигуристы. Как живут те спортсмены, которым не удалось найти работу в российских ледовых спектаклях?
— Не волнуйтесь, у них все хорошо. Никто из фигуристов плохо не живет, все где-то работают. Если не в российских, то в зарубежных шоу. А там наши фигуристы всегда нарасхват, потому что, во-первых, они хорошо научены, во-вторых, неприхотливы в быту, а в-третьих, им можно платить меньше, чем своим, и они все равно будут отлично работать.
— Вы никогда не хотели, помимо ледовых шоу, заняться еще и тренерской работой?
— Чтобы состояться и там, и там, надо как минимум две жизни. Я буду кататься, пока могу это делать. Тренерская работа — очень сложное и неблагодарное дело. В любой момент твой ученик может уйти к другому. И с чем ты тогда останешься? А ведь ты вложил в него массу сил и времени. К тому же, если твой спортсмен не показывает результатов, вина за это лежит на тебе. А если выигрывает, то все лавры ему. Хотя именно тренер ведет тебя от старта к старту, анализирует ошибки, просчитывает варианты. А еще тренерская работа — очень тяжелое дело с точки зрения психологии. Представьте себе, как сложно наблюдать на каком-либо чемпионате за своим спортсменом и не иметь возможности повлиять на ситуацию! У сына как-то были местечковые соревнования. Артемий вышел на старт, а у меня от волнения руки начали трястись! Представляю себе ощущения тренеров, которые выводят своих спортсменов на Олимпийские игры. Я там вообще бы сознание потерял.
