На пункте пропуска меня уже ждут, чтобы провести по длинным коридорам в помещение, где инспекторам выдают служебное оружие. Здесь каждый сотрудник осматривает полученный под подпись пистолет Макарова и забирает документы на служебную машину. Уже вместе со стражами дорог иду на инструктаж. Мы заходим в кабинет, больше похожий на школьный класс. Даже доска есть, но прикреплены к ней не портреты писателей или азбука, а служебные справки. Инспекторы рассаживаются попарно за «парты». Руководитель, стоя у своего стола, напоминает, что в городе проводится операция «Нетрезвый водитель», рассказывает о ДТП, произошедших за предыдущие сутки в городе и области, озвучивает ориентировки на угнанные автомобили и объявленных в розыск граждан. Стражи дорог, как прилежные ученики, старательно конспектируют информацию в блокнотах. Руководитель тем временем уже сообщает о пострадавших в ДТП или получивших травмы на службе сотрудниках полиции и происшествиях, случившихся с личным составом полицейского Главка. Напоследок инспекторам напоминают правила безопасности.
После инструктажа мужчины расходятся выполнять свои служебные обязанности, а в кабинете остаются только мои будущие напарники — старший инспектор отдельного батальона ДПС старший лейтенант полиции Артем Марченков и инспектор ДПС капитан полиции Александр Столяров. Артем служит 13 лет, в должности инспектора — 5. Александр в органах уже 18 лет, в Госавтоинспекции — 7.
Вместе мы покидаем здание ГАИ. Пока идем на служебную парковку, мои напарники рассказывают, что, помимо документов для оформления нарушений, они всегда берут с собой шлемы и бронежилеты (мало ли что), алкотестер, измеритель светопропускания стекол, служебный ноутбук с доступом к базам МВД и рации.
Охота на лихачей и БПЛА
Мы выезжаем в еще темный город. По улицам неторопливо катятся машины. Артем рассказывает, что в месяц зарабатывает немногим меньше 100 тысяч рублей. В общем, грех жаловаться.
— А почему решили стать полицейским? — интересуюсь я.
— В военкомате не приняли, — отмечает Артем и смеется. — Если честно, все как-то само собой получилось… Семья меня поддержала, а вот друзья не все поняли мой выбор профессии. Из плюсов работы — стабильность, ранний выход на пенсию, возможность без очереди записать ребенка в детсад, если, конечно, в него не стоит вереница льготников. Минусов, впрочем, тоже немало. Работа сама по себе сложная. И главное, если не ловишь нарушителей — одни недовольны, если ловишь — другие…
По словам моего собеседника, один день службы мало когда похож на другой. Но работать в праздники и выходные спокойнее.
Мы едем по просыпающемуся городу. Сегодня выходной, людей на улицах довольно мало.
Артем рассказывает, что погони и необычные находки в салонах машин при досмотре — вещь для инспекторов обыденная.
— Коллега остановил машину и нашел там килограмм запрещенного вещества. Я однажды обнаружил при досмотре автомобиля боевое оружие, — рассказывает инспектор. — Самое опасное, что случалось на службе за последние года два, — погоня за “Ауди”. Она по плотному слою снегу гнала на скорости 200 километров в час. Все были на адреналине. Уже потом, когда погоня завершилась успешно, пришло осознание, что в паре моментов, если б ошибся, мог погибнуть. Хотя, конечно, навыки у всех инспекторов отточены. Вообще погони происходят довольно регулярно. Просто не всегда они длительные. Как правило, не останавливаются по требованию инспектора водители, совершившие грубые правонарушения, нетрезвые или те, кто в розыске. Я в прошлом году гонялся за человеком, который был приговорен к 11,5 года лишения свободы и находился в федеральном розыске. Парню 25 лет всего. Догнал.
На фоне проведения СВО у сотрудников полиции появилась новая обязанность — отслеживать беспилотники и, при возможности, ловить операторов дронов.
— Мы засекали любительские БПЛА. Люди делают вид, что не знают о запрете на запуск дронов. Поднимают их, чтобы сделать панорамные снимки. Но это единичные случаи, — говорит Артем.
Мой собеседник сообщает, что между полицейскими и журналистами есть что-то общее. Например, и те и другие по долгу службы выезжают на места ЧП. И график работы у обоих может быть ненормированный.
— Иногда уже под самый конец смены начинается погоня или случается ДТП, и тогда можно задержаться на несколько часов, — объясняет Артем.
Мы едем от станции метро «Горьковская» в сторону «Петроградской». Инспекторы замечают идущего по проезжей части мужчину и притормаживают. Вежливо просят пешехода покинуть магистраль ради его же безопасности. В ответ раздается неразборчивая тирада явно пьяного человека, но мужчина послушно перемещается на тротуар.
Инспектор эффективнее камер
На фоне увиденного сама собой всплывает тема пьянства за рулем. По словам моих напарников, нетрезвые водители — не самая распространенная причина аварий.
— ДТП — вещь непредсказуемая. Дорога не прощает невнимательности, пренебрежения правилами и попыток схитрить. Водитель должен следить за дорогой, скоростью, знаками и светофорами. Нередко в авариях бывают виноваты пешеходы, которые пересекают проезжую часть в неположенных местах. Но это, конечно, не снимает ответственности с автомобилистов. Вообще, самые частые причины ДТП — неаккуратные маневры. Люди неправильно оценивают скорость своей реакции и ресурсы автомобиля. Не просчитанный выезд на встречку, как правило, заканчивается лобовым столкновением и летальными исходами. А у нас же люди вечно куда-то спешат: то на желтый решат проскочить, то, не глядя, на встречную полосу вылетают или на разворот идут, — рассказывает Артем.
По словам инспектора, ситуация понемногу улучшается благодаря проведению профилактических мероприятий.
— Там, где их больше, идет снижение числа ДТП и нарушений вообще, — отмечает Артем.
Мы останавливаемся на одной из улиц в Петроградском районе. Александр выходит дежурить на дороге и вскоре ловит первого нарушителя: у такси номера заляпаны снегом. Инспектор останавливает машину и разъясняет водителю суть нарушения. Артем включает ноутбук и достает нужные бланки. Извозчик садится на пассажирское сиденье машины ДПС.
— Я за городом был, из машины не выходил, как я увижу [что с номерами]. Я сажаю клиентов и дальше еду. У меня, как выехал, этого не было. В области был — прилипло. Инспектор сказал — я почистил, — объясняет ситуацию почему-то мне, а не инспектору таксист Магомед.
Возмущение мужчины понятно: никто не хочет быть оштрафованным. Забрав бумаги, мужчина спешит уехать из поля зрения инспекторов.
А Александр уже тормозит для проверки самочувствия водителя (в городе идет рейд «Нетрезвый водитель») следующее авто. Мужчина после просьбы показать водительское удостоверение немного бледнеет. Выясняет, что права он забыл дома. Инспекторы, проверив гражданина по базам, выясняют, что все документы у автомобилиста в порядке, и отпускают его на все четыре стороны. Естественно, с напутствием в следующий раз быть внимательнее.
На дороге пусто. Инспекторы, согласно выданному ранее заданию, решают переместиться на границу города. Для осмотра Александр и Артем останавливают в основном большегрузы, но изредка тормозят и легковушки. По какому принципу из потока «выдергивается» та или иная машина, я так и не поняла. У одних инспекторы проверяют документы на машину и груз, других просят пристегнуться. В большинстве случаев все заканчивается для водителей замечанием и пожеланием хорошего пути.
Неожиданно неподалеку от машины ДПС останавливается каршеринг. Девушка, выйдя из салона, пытается снегом почистить грязное лобовое стекло. Оказывается, брызговики «высохли». Александр помогает автомобилистке открыть капот и заливает в бачок омывайку.
Безопасность детей — это святое
Пока Артем дежурит у трассы, освободившийся Александр рассказывает свою историю. В органы он пришел, когда полиция еще была милицией. О том, что работа у правоохранителей может быть опасна, он знает не понаслышке: его дядя, трудившийся инспектором, погиб при исполнении служебных обязанностей. Может, по этой причине родители пытались отговорить Александра от его выбора. Зато друзья поддержали. Мой собеседник дослужился до командира бригады, но потом сам попросился в обычные инспекторы.
— Хочу иметь личную жизнь, — объясняет Александр. — Вы, если можете, напишите, что у нас очень хороший комбат Константин Владимирович Яковлев и руководитель, врио начальника Сергей Иванович Денисенко: они понимающие люди, всегда готовы войти в положение сотрудников.
По мнению Александра, за последние годы в работе сотрудников ГАИ все же произошли изменения. Так, после переаттестации ряды полиции заметно поредели. После реформы ответственности прибавилось, и спрашивать с правоохранителей стали строже. Проверки — дело уже обычное. По этой причине некоторые сотрудники, отработав пару лет, уходят. Люди не сразу понимают, что в ГАИ не работают от звонка до звонка, а служат на благо стране в не всегда комфортных условиях.
Пока я разговариваю с Александром, водитель одного из остановленных грузовиков начинает препираться с Артемом. Камнем преткновения стала тонировка на боковых стеклах кабины.
— Несколько регионов проехал, вопросов ни у кого не возникало, — бурчал дальнобойщик, направляясь к автомобилю ДПС.
Александр отмечает, что «буйных» автомобилистов — меньшинство.
— Большинство водителей — адекватные люди, главное — найти к ним правильный подход. Инспектор ГАИ должен быть еще и немного психологом, — говорит мой собеседник. — А вообще работа инспектора на дороге эффективнее любой камеры. Главное — это не допустить или пресечь нарушение, а не наказывать за него уже потом. Например, останавливаешь лихача — он начинает приходить в себя. Отдельная категория нарушителей — пьяные водители. Мало кто из них признает свою ошибку. Вон Артем сейчас сделал замечание за непристегнутый ремень, водитель извинится, признав оплошность, пристегнется и дальше поедет. А пьяные винят всех, кроме себя.
По словам инспектора, с водителей общественного транспорта и тех, кто везет детей, спрос всегда строже: они отвечают за жизни других людей. Поэтому, когда речь идет о профилактике травматизма (особенно детского) на дороге, поблажек быть не может.
— Не пройдут никакие отговорки, что ребенок не слушается, ремень отстегивает и так далее. Когда у меня дочь родилась, я в роддом уже ехал с автолюлькой в салоне. Первый год или полтора, когда жена говорила, что ребенок отстегивается, я отвечал: «Значит, мы останавливаемся и никуда не едем, пока кресло не будет закреплено». Сейчас дочери 7 лет, и она всегда ездит пристегнутой. Водитель обязан знать, что при ДТП в момент удара не зафиксированный в детском кресле ребенок просто улетает со своего сиденья. Да, мы, инспекторы, можем ограничиться замечанием, если номер у машины запачкался или ремень у водителя не пристегнут, но безопасность детей — это святое. Безответственное отношение к маленьким пассажирам, так же как выезд на встречную полосу или проезд на красный, чревато тяжкими последствиями, — объясняет Александр.
Милости просим
За разговорами время подошло к трем часам дня. Согласно договоренности моя смена с инспекторами заканчивалась. Моим же напарникам пора было менять место дислокации. Закончится же их рабочий день, если не произойдет крупной аварии, так же как все остальные.
— Заедем на мойку, которая на нашей базе, потом припаркуем машину на то место, откуда забирали, сдадим оружие под охрану, а материалы о нарушениях — дежурному для занесения данных в журнал, — рассказывает Артем.
Напоследок интересуюсь у напарников, кому бы они посоветовали идти работать в Госавтоинспекцию, а кого отговаривали.
— Идти в ГАИ нужно патриотам, людям, которые хотят сделать свой город и свою страну лучше. Людям, готовым в любой момент прийти на подмогу: инспекторы и машины выталкивать помогают, и дорогу подсказывают. Но главное, чтобы человек пришел служить по призванию, а не по принуждению, — говорит Александр.
А вот девушкам, по мнению инспекторов, на дорогах не место: режим несения службы, необходимость дежурить при любой погоде и периодически производить задержание нарушителей — явно не те условия работы, которые подходят прекрасному полу. Но им всегда рады в других подразделениях Госавтоинспекции.
