Восстановление легенды
Накануне Дня памяти и скорби стало известно, что музей стал победителем конкурса Фонда президентских грантов с проектом «Последние свидетели. Машины. Люди. Судьбы». В рамках проекта будет восстановлен до ходового состояния уникальный экранированный танк Т-34-76, который был обнаружен на полях сражений битвы за Ленинград. Планируется, что ключевым событием проекта станет «Марш Памяти», во время которого легендарная тридцатьчетверка пройдет своим ходом по местам сражений в день 80‑летия прорыва блокады Ленинграда — 18 января 2023 года.
Музей не про танки, а про людей
В фильме «Белый тигр» режиссера Карена Шахназарова есть сцена, когда главный герой идет вдоль эшелона, на котором в тыл на переплавку отправляются подбитые советские танки. В отличие от окружающих, чудом выживший танкист слышит голоса этих машин. И каждая делится с ним историей своей гибели.
Бродя среди экспонатов музея имени Колобанова и слушая рассказы сотрудников, невольно начинаешь ощущать себя этим самым танкистом из «Белого тигра». Ведь за каждым из стоящих здесь танков, автомобилей и тракторов — конкретные истории людей, которые на них воевали.
— Наш музей не про танки и машины, — говорит первый заместитель руководителя Военно-исторического центра Северо-Западного федерального округа Сергей Мачинский. — Он про людей. Практически вся эта техника погибла на разных рубежах битвы за Ленинград. За каждым экспонатом — история людей, экипажей. Многие нам известны. И через их судьбы мы стараемся рассказать не только о войне, а в целом о той эпохе. О времени великих людей и их свершениях. Через десять лет не останется живых свидетелей той войны. Не говоря уже об участниках. Ветераны уйдут, и рассказать правду смогут только эти машины.
Музей — одна из составляющих АНО «Военно-исторический центр Северо-Западного федерального округа», которым с момента его основания руководит Олег Титберия. Среди главных задач Центра — борьба за сохранение исторического наследия страны и патриотическое воспитание молодежи. А начиналось все с поискового отряда, находки которого и легли в основу коллекции музея.
Машины героев
Сегодня здесь представлено более ста экспонатов. Те, что попали в действующие при музее реставрационные мастерские в комплектации чуть более 60%, называют целыми. Как, например, тяжелый советский танк КВ‑1. Когда его поднимали со дна Невы, где он пролежал 70 лет, было видно, что это грозная в прошлом боевая машина. Все остальное находят в состоянии «танковых брызг». Это когда подбитая машина от взрыва укладки боезапаса распадается на составные части, порой находящиеся друг от друга на расстоянии десятков, а то и сотен метров. Часть из этих обломков искорежена настолько, что не подлежит восстановлению. Остальное пускают в дело. Порой на воссоздание одного танка идут детали, найденные на местах гибели четырех-пяти машин. Их историю стараются восстановить по сохранившимся в архивах документам.
С Сергеем Мачинским подходим к стоящему во втором ряду танку. С виду — стандартный Т‑34 первого периода войны с орудием калибром 76 мм. Вот только вместо пулемета стрелка-радиста, расположенного на лобовой броне, — трубка диаметром миллиметров 20. Оказывается, это — огнемет. Ими вооружали часть тридцатьчетверок.
— Эта машина погибла в феврале 1942 года у деревни Синявино, — рассказывает сотрудник музея. — Мы нашли описание того боя в донесениях. Согласно сохранившимся документам, шесть огнеметных танков были направлены для прорыва глубоко эшелонированной линии немецкой обороны. Но все они вскоре после начала атаки потеряли ход от огня вражеской противотанковой артиллерии. Однако экипажи продолжали вести бой до полного уничтожения машин.
Сергей Мачинский показывает небольшое отверстие в башне танка. Это — результат попадания подкалиберного снаряда. Скорее всего, после этого произошел внутренний взрыв боеприпасов и горючей смеси. Настолько мощный, что башню отбросило на 200 метров от корпуса. К сожалению, имен членов экипажа именно этой машины история для нас не сохранила. Есть лишь списки общих потерь части в том бою, куда занесены имена 18 танкистов, отдавших жизнь за Ленинград.
Рядом с огнеметным танком еще одна тридцатьчетверка. В ее кормовой броне можно насчитать едва ли не десяток пробоин.
— Этот танк был найден в районе деревни Малое Замошье, где в 1942 году в ходе неудачной попытки прорваться к осажденному городу погибла, попав в окружение, 2‑я ударная армия Волховского фронта, — рассказывает Сергей Мачинский. — У Т‑34 был выработан ресурс двигателя, и машина потеряла ход. Ее поставили на направлении главного удара немцев, развернув кормой к противнику. Так двигатель играл роль дополнительной защиты экипажа. Танкисты до последнего вздоха прикрывали отход госпиталей и медсанбатов. Они понимали, что сами уже не уйдут. Но каждая минута, на которую они задержали врага, спасла десятки жизней тех, кто смог прорваться к своим. Это были добровольцы. Вот только их имен мы уже никогда не узнаем — все документы 2‑й ударной остались в кольце.
Все для победы
В скором времени в музее должна заработать новая экспозиция — авиационная. И здесь тоже все экспонаты — реальные участники битвы за Ленинград. Специалисты работают над ними уже давно. Но продвигается дело не быстро. И ничего удивительного в этом нет. Кто хоть раз видел, во что превращается самолет после падения с высоты несколько сотен или тысяч метров, поймет, насколько сложен ювелирный труд реставраторов. Если на восстановление танка идут детали пяти его собратьев, то для того, чтобы воссоздать самолет, нужно обследовать места падения не менее десятка однотипных машин. Пока на финишной прямой штурмовик Ил‑2, истребители Як‑7 и МиГ‑3.
В основу воссоздаваемого штурмовика легла бронекапсула машины капитана Анатолия Кожина. 30 августа 1942 года после выполнения боевого задания он возвращался на свой аэродром. В этот момент был атакован финскими истребителями «Фоккер».
— Одного он сбил, другого — подбил, и тот потерпел аварию при посадке на своем аэродроме, — рассказывает Сергей Мачинский. — Но и сам Кожин был сбит. Штурмовик упал в болото, летчик погиб.
Обхожу штурмовик, занимающий почти все помещение в ангаре, и… замираю в недоумении. Ил‑2 капитана Кожина — одноместная машина. Такие выпускали на первом этапе войны. В ней нет стрелка-радиста с его пулеметом для обороны от атакующих вражеских истребителей. Как же советский летчик сумел сбить две вражеские машины?
— У штурмовиков был прием, который они нередко использовали для борьбы с воздушным врагом, — поясняет сотрудник музея. — Выпускали шасси и закрылки. Самолет резко терял скорость, и истребитель пролетал вперед, оказываясь в зоне поражения бортового оружия Ил‑2. Кстати, недалеко от Ил‑2 мы нашли обломки «Фоккера». Так они и пролежали рядом 80 лет.
В соседнем помещении полным ходом идет работа над восстановлением истребителя Як‑7Б. Его обломки были найдены в 2015 году в районе порта Кобона. По номерам агрегатов установили, что на ней воевал гвардии младший лейтенант Александр Хорошков. По спискам боевых потерь, он не вернулся с боевого задания 30 мая 1943 года. В тот день он прикрывал с воздуха Волховскую ГЭС. В бою над ней был ранен и получил приказ возвращаться на свой аэродром.
— Проходя недалеко от Кобоны, он увидел, что на порт заходит для бомбометания «Хенкель‑111», — рассказывает Сергий Мачинский. — Таранил его, сбил, но и сам погиб. Когда машину поднимали, в ней еще оставался боезапас. Но летчик не стал стрелять. Возможно, у него уже не было сил прицелиться. Принял единственное в той ситуации решение — таранить врага. Рассказ об экспонатах музея и героях, которые воевали на представленных здесь боевых машинах, можно продолжать бесконечно. Но лучше один раз увидеть все своими глазами.
