ВОЗРОЖДАЯ КРАСОТУ
В конце июля во дворе дома 16–18 по Дмитровскому переулку во время ремонта покрытия была обнаружена историческая булыжная мостовая. Градозащитники три дня расчищали двор, надеясь, что власти решат сохранить уникальное покрытие. Мнения жильцов же разделились: одни считали, что активисты занимались бесполезной работой, другие — что сохранение исторических деталей Петербурга необходимо.
«Смысл не в том, чтобы приспособить историческую мостовую для современного использования, а в том, чтобы хотя бы законсервировать ее. Главная задача состоит в сохранении истории. Вместо того чтобы снимать верхний слой асфальта и класть плитку, можно сохранить историческую мостовую под ним. Так основание из булыги останется на пару десятков лет вперед. Когда-нибудь наши дети, внуки смогут точно так же обнаружить его и приспособить для нормального использования. На Марата, 46, сейчас точно такая же ситуация», — рассказали в соцсети «ВКонтакте» представители движения «Центральный район за комфортную среду обитания».
Уже известно, что в Дмитровском переулке сверху мостовой будут укладывать асфальт. Судьба булыжного мощения на улице Марата, 46, будет решаться в понедельник на совещании.
«НА КУЛЬТУРУ ГОТОВЫ ОТДАВАТЬ ПОСЛЕДНЕЕ»
В Санкт-Петербурге немало людей, которые своими силами, без поддержки властей и профильных комитетов, возвращают городу его исторический облик, снимают многолетние слои краски с печей, плиток, витражей. Одно из таких движений — краеведческая команда волонтеров «Гэнгъ». Ее координатор Ксения Сидорина рассказала, почему для них так важна борьба за культурное наследие.
— Ксения, в чем заключается ваша работа?
— Мы находим и отмываем архитектурные детали в городе. Например, старые двери, витражи очищаем от краски. Мы восстанавливаем детали интерьеров и экстерьеров, которые по каким-то причинам находились в забвении под слоями краски. В 2019 году мы помыли первую печь, с тех пор началась наша деятельность как команды краеведов.
— Скольким историческим объектам Петербурга вы уже вернули первозданный вид?
— Сначала мы работали в формате «одна акция в месяц», сейчас у нас пять объектов идут одновременно. Еще ни разу не считала точное количество, за три года их было немало. Например, мы восстанавливали печь производства Ваулина по эскизам Врубеля на Клинском проспекте, 17, витраж на Среднем проспекте. Сейчас на 18‑й линии В. О., 9, воссоздаем плиточный фриз, который нашли.
— Сколько времени в среднем уходит на реставрацию?
— Есть очень разные по объему работы. Например, витраж мы отмывали около месяца. По моему опыту, на один объект уходит от трех дней до месяца.
— На закупку расходных материалов вы скидываетесь командой или у вас есть спонсоры?
— Нам финансово помогает Артемий Лебедев, потому что ему нравится, что мы делаем. Плюс уже два года у нас есть поддержка от сотрудницы «Газпром нефти». Ей выделяют 150 тысяч в год. Донаты с людей мы принципиально не собираем, потому что люди готовы отдавать на культуру последнее, а это не совсем правильно, как мне кажется.
ДОЛГО, ДОРОГО, НО НУЖНО
— Как жильцы домов реагируют на вашу работу?
— Они почти всегда недовольны в процессе, но после — обычно довольны.
— Почему наследие не восстанавливают власти? Это их работа — следить за сохранностью культурного наследия.
— Это дорого и долго, очень много бумажной и бюрократической волокиты. Например, есть склеп, куда немец приводил Данилу в фильме «Брат». Он стоит уже 138 лет, его даже признали памятником культурного наследия. Но для реставрации нужна смета, проект, экспертиза и исполнитель с лицензией. Все это не делают бесплатно, понадобилось бы примерно 640 тысяч рублей. Реставрация в России появится только тогда, когда ее цена будет сопоставима с доходом человека.
— Некоторые люди в комментариях относятся к вашей деятельности, мягко говоря, с недоверием. Считают, что вы занимаетесь бесполезным делом, что все равно все потом вновь закрасят и заштукатурят. Объекты, на которых вы работали, закрашивают?
— За три года не было ни разу!
— Считаете ли вы, что сохранять исторические детали в городе может каждый?
— Да, если брать значение термина «исторические детали» так широко, как оно того стоит. Старинную плитку на полу в парадной помыть может каждый, снять слои краски с перил лестницы дома — уже чуть сложнее, но тоже реально. Разбить садик у парадной — супер. Я точно знаю, что есть люди, которые нами вдохновляются. А еще в Харькове и Калининграде уже были такие же акции, как у нас.
— Ксения, на ваш взгляд, почему важно сохранять исторические детали города?
— Я верю, что разнообразие деталей помогает держать мозг в тонусе. Ты идешь по городу, видишь разное, твой мозг обрабатывает информацию из реального мира. Мы сейчас много времени проводим в сети, якоря в реальности не помешают.
КСТАТИ
ОБЪЕКТЫ, УЖЕ СПАСЕННЫЕ АКТИВИСТАМИ ОТ ЗАБВЕНИЯ
За три года работы волонтеры петербургского движения «Гэнгъ» почистили, отмыли и восстановили немало. Вот лишь часть возвращенных городу объектов.
Парадная с лебедями и лотосами. Уникальная по своей кропотливости и масштабам работа была проведена волонтерами во входной зоне дома № 9 по 18‑й линии Васильевского острова. Начав отмывать и очищать парадную с интересной лепниной и напольной метлахской плиткой от жирного слоя краски, побелки и непонятной смолы, активисты совершенно случайно обнаружили редкий французский плиточный фриз с лебедями и лотосами. Увидев, что головы у птиц разные, волонтеры пришли к выводу, что настенная плитка расписывалась вручную — такого ребята еще не видели. Все элементы входной зоны бережно восстановили, а так как часть плитки с лотосами была утеряна, ее восстановили с помощью специалистов.
Печь Ваулина. Особенность объекта, расположенного во входной зоне дома на Клинском переулке, — панно по мотивам росписей Врубеля. На восстановление этого объекта ушло более недели работы и около 15 тысяч рублей.
Печь с медведицей. Слоев краски на старинной печи, обнаруженной в доме 2А на улице Чапаева, было столько, что рельеф разглядели не сразу. Когда же с главного изразца смыли краску, под ней обнаружилась берлога с медведицей. Увы, медвежат, которые должны были дополнять картину, сбили, судя по всему, перед первым закрашиванием печки. Над восстановлением этого объекта трудились более 30 человек. В ход пошли гипс (им закрывали сколы, тонируя под керамику), строительные фены, щелочь, смывка и уксус.
Детская площадка «Морское дно» (Среднеохтинский проспект, 43). Один из самых длительных проектов по восстановлению объекта с мозаичной плиткой.
Печь в 115‑летнем доходном доме Иванова (улица Ленина, 45). Чтобы добраться до рельефа «павлиний глаз» и затем восстановить его, волонтерам пришлось смывать 11 слоев краски!
Витраж над входной дверью в парадную дома на Среднем проспекте В. О. Активистам пришлось бережно смывать шесть слоев коричневой краски (четыре снаружи, два изнутри), чтобы явить миру витражные цветы.
