Отправить на принудительное лечение психически нездорового человека в России можно по решению суда в нескольких случаях — если он опасен или если его состояние ухудшается. Понятно, когда больной человек начинает бегать с ножом, но пока он внешне не пытается нанести физический вред себе или окружающим, может ли этого говорить о его безопасности? Или нужно ждать драматической развязки? Иногда это выходит боком.
«ВАШЕ ВРЕМЯ ИСТЕКЛО»
Жизнь 56-летней Ольги Борисоглебской напоминает детективный роман. В квартиру, где они с мужем Олегом Кузьминым жили долгое время, женщина приезжает лишь по острой необходимости и только поздней ночью. Уезжает той же ночью или ранним утром, когда еще все спят. Когда едет на машине и останавливается на перекрестке или светофоре, блокирует все двери и внимательно следит, не следует ли кто-то за ней. К кустам старается не подходить, да и вообще большую часть времени проводит в загородном доме за высоким забором. Так она поступает потому, что вот уже 9 лет Ольгу Борисоглебскую преследует бывшая пациентка ее мужа 47-летняя Мария М.
Началась эта история в 2011 году. Олег Кузьмин — терапевт, принимающий пациентов в частной клинике. К нему на приемы ходила работавшая, не больше и не меньше как мировым посредником, Мария М. Как рассказала знакомая семьи Борисоглебских, после нескольких приемов врач попросил Марию перестать приходить, сославшись на то что она нуждается в помощи не терапевта, а, возможно, психиатра. Реакция Марии М. на просьбу оказалась нестандартной. Женщина начала приходить в клинику к администраторам, подкарауливать других пациентов и пыталась выяснить, почему ей больше нельзя попасть к этому врачу.
Потом Мария М. перестала появляться у клиники, где работал врач, зато стала регулярно появляться во дворе дома на Московском проспекте, где жили Олег Кузьмин с супругой, а затем и в их подъезде, удобно устроившись с термосом. Жизнь супругов превратилась в ад.
— Она не стеснялась пугать меня в темное время суток, внезапно выскакивая из-за кустов или резко подбегая, хватала за одежду, могла силой ворваться в автомобиль или преследовать нас на машине (Мария М. водит автомобиль — прим. ред.), — рассказывает Ольга Борисоглебская.
Дальше — больше. По словам Ольги Борисоглебской, Мария М. начала постоянно звонить ночами по телефону и в домофон с просьбой пообщаться, и даже стала вытаскивать из помойки мусор, который выносили супруги и раскладывала его в подъезде. А в почтовом ящике появились недвусмысленные записки: «здесь была я».
Кроме того, женщина стала приставать к знакомым супругов: заметив, что они с кем-то поговорили, подходила к этому человеку и начинала выспрашивать, о чем шла беседа.
— Она вломилась в машину, а однажды и вовсе заявила мне: «Ваше время истекло, я бы хотела быть женой Олега Анатольевича вместо вас», — когда Ольга Борисоглебская вспоминает об этих инцидентах, в ее голосе звучит ужас.
Увещевания ни к чему не приводили. Людям, пытавшимся ее образумить, Мария М. отвечала, что все осознала и обещала прекратить преследования, но свои обещания не выполняла.
ВЫНУЖДЕННЫЙ ПЕРЕЕЗД ЗА ГОРОД
По словам Ольги Борисоглебской, в 2018 году Мария М. перестала выскакивать из кустов. Но зато во дворе на постоянной основе стала стоять ее автомашина, которая демонстративно парковалась напротив подъезда, в котором жили супруги. Оказалось, что женщина купила квартиру в том же доме, где жили Ольга Борисоглебская и ее муж, причем практически окна в окна.
— Администратору медицинского центра она обмолвилась, что наконец-то осуществила свою мечту, и подтвердила, что купила квартиру, чтобы стать ближе к этой семье, а не просто так, — рассказывает знакомая семьи Ирина Воробьева. — Мне в очередной раз пообещала все прекратить, но обманула.
Осознав, что Мария М. теперь намерена жить почти впритык, супруги переехали за город, в Ленинградскую область, где у них была дача. Там они вынуждены жить и по сей день.
В 2019 году Ольга Борисоглебская обратилась к участковому, жалуясь на преследования. Тот взял у Марии М. объяснительную, но дальше дело не пошло. На словах он сообщил, что пока состава преступления в действиях Марии М. нет, и оснований применять к ней санкции — тоже. Выходит, что пока женщина не начнет, к примеру, нападать с ножом, стремясь причинить вред, защитить других невозможно.
— В профилактической беседе, проведенной участковым инспектором, Мария М. подтвердила факты преследований с ее стороны и не возражала против того, чтобы явиться в психоневрологический диспансер. Впоследствии Мария М. добровольно обратилась в ПНД №8 Московского района, куда мы в марте 2019 года также подали соответствующее заявление, не отрицала наличие у нее психического заболевания и фактов преследования нас, — рассказывает Ольга Борисоглебская.
ЛЮДЯМ НЕ ОПАСНА?
Собранная психоневрологическим диспансером комиссия обследовала Марию М. и установила: психическое расстройство личности есть, но в состоянии компенсации и при отсутствии хронического характера заболевания. Девять лет постоянного преследования психиатров не убедили. Это значит, что в постоянном диспансерном наблюдении женщина не нуждается, так как опасности окружающим не несет.
Борисоглебская с этим решением не согласилась и, считая его бездействием врачей, стала добиваться повторного обследования Марии М.
— Я боюсь, — откровенно признается Ольга Борисоглебская. — Кто знает, что будет дальше? Сейчас я ее не вижу некоторое время, но это не потому, что она перестала преследовать нас . Просто я научилась вести себя так, что она не может меня поймать. Но ведь так не может продолжаться всегда. Мне кажется, она, будто кошка, играет с нами, ловит и смотрит: вывернемся или нет. Решение психиатров нам безопасности не прибавило, мы по -прежнему не можем воспользоваться правовыми инструментами для своей защиты.
Супруги обратились в петербургский Комитет по здравоохранению с просьбой провести повторное освидетельствование Марии М. Главный внештатный психиатр Комздрава направил в ПНД № 8 письмо с просьбой собрать комиссию снова.
В самом психоневрологическом диспансере корреспонденту нашего издания объяснили, что признанного неопасным для общества человека, состояние которого не ухудшается, нельзя насильно забрать на лечение. Однако почему преследование длительностью в 9 лет не означает хронического течения заболевания? И как оценить действия человека, поселившегося поближе к цели своего преследования? Надо отметить, что несколько лет назад Мария М. пыталась совершить суицид.
— Если идет ухудшение состояния, тогда идет госпитализация, — отметил главный врач ПНД № 8 Олег Острецов. До какой степени должно дойти ухудшение состояния осталось неизвестным. При, этом, врач отметил, что по закону некоторые психическое заболевание не влекут поражение в правах. Например, означает, что водить автомашину Мария М. имеет полное право.
К слову, Мария М., которая сейчас сменила работу и теперь является сотрудником Михайловского театра, против второго освидетельствования не возражает. Фактов преследования она тоже не отрицает, но уверяет, что навязчиво вела себя давно, а сейчас никоим образом не ищет контактов с Борисоглебской и ее супругом.
— Это очень долгая история. Я ходила к нему как к доктору и потом была, наверное, навязчива. Это было давным-давно, — сказала Мария М. в беседе с корреспондентом издания.
В подтверждение своих слов Мария М. рассказала, что она переехала в квартиру в другом районе Петербурга, а квартиру в доме на Московском проспекте (в доме, где жила Боригослебская с мужем) год назад выставила на продажу. Но квартира, выставленная по высокой цене, почему-то никак не может найти своего покупателя. Зато нашелся арендатор на два года, и это гипотетически дает возможность регулярно навещать дом на законных основаниях. О том, что Мария М. по -прежнему продолжает быть владельцем соседней квартиры и после окончания договора аренды может в нее вернуться, она предпочитает не рассуждать .
Ольга Борисоглебская уверена: это очередная хитрость, на которую Мария М. идет, чтобы выждать, пока все уляжется, ведь продать квартиру с арендаторами сложнее, чем без них. Более того, как рассказала Ирина Воробьева, в беседе с ней Мария М. сообщила, что продает квартиру и… присматривает домик в Ленинградской области, в том самом районе, где проживают на даче Ольга и Олег.
Вскоре должно состояться очередное обследование Марии М. Ольга Борисоглебская надеется, что на нем врачи обратят внимание на заболевание Марии М. и смогут ей помочь с ним справиться. Тем самым избавив семью Ольги Борисоглебской от пристального внимания посторонней особы.
