— Как родилась идея создать мастерскую для производства изделий из бересты?
— Все началось в 1990-х годах. Тогда все радикально менялось. И, наверное, каждый пытался себя в чем-то найти. У большинства людей была цель — заработать и выжить. Я тоже пыталась найти себя в бизнесе, но все это было не совсем мое, не приносило морального удовлетворения. После окончания Высшей профсоюзной школы культуры меня больше интересовали искусство и культура. Поэтому я не совсем уютно чувствовала себя в бизнесе перестроечных девяностых годов.
Родом я из Западной Сибири, из Томска, и в наших краях всегда были развиты традиционные народные промыслы. В регионе работали небольшие ремесленные мастерские, которые занимались берестяным промыслом, и это неудивительно: в Сибири много берез. Сибирская береста белая, гибкая, красивая. Вот и работали люди с этим замечательным природным материалом — кто как мог. Правда, не особенно изучали традиции древнего народного промысла. Зарабатывали чуть-чуть на хлеб — и хорошо. Трудно было с рынками сбыта. Но в 1990-е годы открыли границы, и появилась возможность продавать берестяные изделия за рубеж.
— Вы жили уже в Ленинграде?
— В город на Неве я приехала в конце 1970-х годов, поступила учиться. Однажды ко мне обратилась моя одноклассница, работавшая в одном из крупнейших в стране центров берестяного промысла «Томский умелец» с просьбой помочь с реализацией берестяных изделий в Ленинграде. Я подумала в начале: ну какая береста, корзины, лапти? Когда же получила небольшую посылку от подруги, поразилась великолепием изделий. И начала работать с сувенирными лавками в Ленинграде.
— И затем открыли собственное производство?
— Да, спустя несколько лет. Благодаря Вадиму Парфеньевичу Савченко, председателю Правления Ассоциации народных художественных промыслов Санкт-Петербурга и Ленинградской области, я оказалась во Франции. Представляла русский берестяной промысел. Тогда и поняла, что изделия бересты востребованы во всем мире. Это натуральный, «волшебный», необычный, ни с чем несравнимый материал. По прочности он такой же, как кожа, а, может быть, даже прочнее.
Вскоре я стала организатором и директором компании по производству берестяных изделий. Я поняла, что использовать то, что делает кто-то другой, недостаточно. Если ты чем-то занимаешься, то тебе всегда хочется двигаться дальше, что-то новое придумывать, а просто заниматься реализацией чужого товара — неинтересно. Если бы я знала, какими заботами и головной болью обернется для меня новое дело, то, может быть, и отказалась бы, но сейчас уже поздно. Никакой коронавирус не помешает мне работать дальше. Занявшись берестяным промыслом, стала интересоваться возможностями материала. Изъездила всю Западную и Восточную Сибирь, места традиционного бытования берестяного народного промысла. Изучила направления и методы работы с берестой. И однажды в одном из красноярских музеев увидела сумочку возрастом в несколько сотен лет. Какая же это была красота! Тогда и поняла, что надо заниматься производством берестяных изделий.
— В чем особенность ваших берестяных изделий, и кто их покупает?
— Петербург — туристический центр. И у нас не та сувенирная продукция, которую делают из бересты в Сибири или на Урале. Мы в Петербурге ближе к Европе, поэтому мне хотелось попробовать что-то новое, соединить бересту с другими материалами, используя новые современные технологии, традиционные техники работы с берестой: тиснение, резьбу, даже бисером вышиваем на бересте, наносим принты.
И еще — у нас адресный подход к каждому заказчику, есть возможность нанесения изображений на изделия любой сложности. Мы уже давно сотрудничаем с Исаакиевским собором, Домом книги и типографиями нашего города.
Есть у нас еще один сегмент — корпоративные клиенты. Мы делаем подарки по индивидуальным заказам — с нанесением логотипов, в том числе в цвете, выполняем гравировку. Большой популярностью пользуются подарочные упаковки из бересты. Среди заказчиков этого товара — рекламные компании, которые собирают большие корпоративные подарки, вкладывают в короба или в шкатулки кофе, конфеты, чай.
— Трудно работать с берестой?
— Береста — сложный материал, и надо быть немного волшебником, чтобы жить с ней в мире и согласии. Недаром ни в Санкт-Петербурге, ни в Москве нет второй такой компании, как наша. Когда начинали бизнес, «с нуля» осваивали материал: расслаивали, вырезали. Работали с берестой, как с кожей. По той же технологии.
Что представляет собой береста? Верхний слой березовой коры, состоящий из многих тонких листчатых слоев. Слои плотно соединены между собой. Работать с берестой надо не спеша, внимательно. Наши сотрудники, преимущественно люди с ограниченными возможностями, — трудолюбивые основательные люди. Работаю тщательно. Всего 15 человек. Больше половины персонала — надомники. Мы дорожим своими работниками, потому что в народных промыслах нужно сохранять поколения мастеров. Иначе бизнес обречен на затухание.
— Достаточны ли, по вашему мнению, меры государственной поддержки в кризис — например, отсрочки по налогам или субсидии на выплату заработной платы?
— Отсрочка — это, увы, не то же самое что отказ или возмещение платежей. Едва ли это можно назвать помощью: еще неизвестно, что завтра будет. Все зависит от восстановления туристического спроса, а когда у нас снова будут туристы, — остается только гадать.
Однако, налоги, допустим, с зарплаты я должна буду заплатить такие же как и всегда платила. И от того, что мне дадут отсрочку на три месяца или на полгода, вряд ли станет легче: платить все равно придется. Как бы ни было трудно, решили мы с коллегами оплачивать по возможности все налоги и счета сразу, чтобы не копить долги.
Что касается поддержки субсидиями на заработную плату, то всех проблем это не решает. Но не исключаю, что в июне мы обратимся за такой помощью в банк.
— Помогают ли городские власти выживать бизнесу?
— Как малому предприятию, арендующему помещения у города, у КУГИ в частности, нам дали отсрочку по аренде помещений, и в настоящее время речь идет о возможном списании арендной платы в кризисный период. Это хорошо. Помогли нам Фонд развития субъектов малого и среднего предпринимательства и Общественный совет по развитию МСП при губернаторе Санкт-Петербурга.
Представители этих организации попросили помочь малому бизнесу правительство Санкт-Петербурга и вместе с депутатами городского парламента приняли участие в разработке городского закона от 15 апреля 2020 года. Этот закон освободил от уплаты арендных платежей некоторые предприятия малого бизнеса. Надеюсь, и наша компания на время кризиса получит освобождение от уплаты арендных платежей в адрес КУГИ.
Региональная и федеральная власти по-разному поддерживают предпринимателей. Для нас важнее помощь «регионалов». Приведу пример: в недавнем материале о производстве кукол ООО «НХП «Потешный промысел» корреспондент рассказал о помощи «потешному» промыслу от Министерства промышленности и торговли РФ.
Для нас этот путь закрыт, потому что Минпромторг считает, что русские ремесла непременно должны быть отнесены к местам традиционного бытования народных промыслов. Места бытования бересты находятся в Сибири и в некоторых других регионах России. Другое дело — Гжель и Хохлома, например. Эти виды русской народной росписи привязаны к месту традиционного бытования, и поэтому им гарантированно помогает государство. А мы не считаемся промыслом, мы — ремесленники. Потому что работаем вдали от мест бытования берестяного промысла. И не можем рассчитывать на помощь федеральных властей, а только — на поддержку региональных общественных организаций и профильных органов исполнительной власти.
— А где учитесь ведению бизнеса?
— Было бы желание, предложения есть. В Центре «Мой бизнес» всегда проконсультируют квалифицированные юристы. Для нас сейчас самое перспективное направление сотрудничества с Центром «Мой бизнес» — поддержка экспорта. Чтобы пройти границу и работать за рубежом, необходимы знания регламентов, правил, законов России и тех стран, в которые хотим направлять нашу продукцию. Вместе с центром «Мой бизнес» в настоящее время работаем над созданием схемы экспортных взаимоотношений с иностранными партнерами.
— Как вы видите развитие вашей компании в будущем? Каков настрой на преодоление кризиса из-за пандемии?
— До пандемии я понимала, куда стремлюсь. Мы провели маркетинговые исследования и хотели открыть новую линию по изготовлению галантерейных изделий в сочетании с кожей и другими материалами. А сейчас я общаюсь с коллегами, они вообще не понимают, что будет завтра, и как поведет себя покупатель. Все планы потребовали корректировки.
Надеюсь, что наступит оживление. Сейчас мы полностью перепрофилировались. На сегодняшний день у меня востребована береста для розжига, мы поставляем ее оптовым клиентам, в крупные магазины. И поскольку у нас есть швейные машинки и швеи, то мы переключились на медицинские маски. Что-то поставляем в аптеки, что-то покупают торговые сети.
Я — оптимист по натуре, поэтому уверена, что преодолеем и пандемию, и кризис. И станем только сильнее. Это же черта русского характера.
