Ни школ, ни больниц
Никарагуа – одна из беднейших стран Центральной Америки. Но что значит - жить в такой стране? Я путешествовал по Латинской Америке около 1,5 лет. В том числе побывал в местах сомнительных: фавелах Рио-де-Жанейро, криминальных районах Каракаса, Сан-Сальвадора и Боготы. За все это время на меня нападали четыре раза. Два из них – в Никарагуа.
Страна в ужасающем состоянии. Колониальные особняки облупились, а то и обвалились. Столицу не ремонтировали со времени землетрясения 1972 года. Небогатые граждане, а таких здесь большинство, живут в жестяных сараях. Многие зарабатывают копеечным частным извозом на гужевом (!) транспорте или чисткой обуви. Другие даже не пытаются зарабатывать – воруют, грабят, попрошайничают.
Это не значит, что в стране живут бездельники или что общество не пыталось измениться. Еще как пыталось! Но сначала страну грабили испанские колонизаторы, потом диктатор Сомоса, про которого Рузвельт сказал: «Это наш сукин сын». Потом была отчаянная попытка сбросить диктатуру и построить социализм. И ведь почти получилось: национализировали земли помещиков, открыли колхозы, школы, больницы. Но началась гражданская война, атаки террористов «контрас», которых готовили в Гондурасе на деньги ЦРУ. Сгорели колхозы, школы, больницы. Потом рухнул Советский Союз, а с ним и надежда построить справедливое общество в Никарагуа. Социалисты проиграли и в нулевые годы собирались по частным домам почти подпольно.
На такой встрече однажды побывал и я. Там много говорили о том, что страна больна. Что в ней нет справедливого суда, медицинской помощи, образования. Нет библиотек, а книги, даже бывшие в употреблении, слишком дороги. И все спрашивали меня: а что же Россия? Почему бросила и не помогает? Один из социалистов показал мне татуировку, сделанную на руке. Там была надпись «Я еще вернусь». И действительно, в 2007 году к власти вернулся президент-социалист Даниэль Ортега. Правда, сейчас речь не идет о строительстве социализма. А только о том, чтобы замириться со старыми противниками, прекратить распри и немного улучшить жизнь населения. За что его уже обвиняли в примирении с капиталистами.
Побочные эффекты
И вдруг такой подарок – проект Никарагуанского канала! Речь о международных (преимущественно китайских) вложениях на 50 миллиардов долларов. Это как если бы каждому из 6 миллионов жителей страны, включая младенцев, выдали по 8 тысяч долларов. Понятно, что даром деньги никто раздавать не будет, но они вольются в экономику страны, создадут рабочие места. Власти обещают обеспечить работой миллион человек! Каждого шестого. Да и сам канал будет приносить государству прибыль. Налицо огромная польза, если не сказать – единственный шанс. Отчего же протесты?
Как показывает практика, если фермеры, экологи и правозащитники Amnesty International во главе с бывшей актрисой Бьянкой Джаггер, первой женой солиста группы «Роллинг Стоунз», организованно протестуют против чего-то, что не нравится США, то это еще не означает, что они все куплены и нет объективных причин для протестов. В случае с каналом, как с любой «стройкой века», возможны побочные эффекты и случайные пострадавшие. Лес вырубят, плодородные земли затопит, деревни будут уничтожены. По озеру Никарагуа, умеренно загрязненному бытовым сливом, резиновыми шлепанцами и обертками от китайской лапши, начнут ходить флотилии еще более вредных сухогрузов. Но когда это останавливало «сильных мира сего»? Что «звериный оскал» капитализма, что «человеческое лицо» социализма одинаково равнодушно глядят на подобные потери. Это просто статистика: плюсы и минусы, столбики цифр на бумаге. Советские ГЭС тоже утопили немало деревень. Но плюсов в этом раскладе все равно больше. Огромные деньги позволят наладить жизнь многих, в том числе оставшихся без земли фермеров. И построить очистные сооружения, которых в Никарагуа не хватает.
Прорыть Никарагуанский канал хотели еще в XIX веке, когда через страну шел транзит направлявшихся в Калифорнию золотоискателей. Мигранты высаживались в городе Сан-Хуан-дель-Норте на атлантическом побережье Никарагуа, а затем по реке Сан Хуан и озеру Никарагуа добирались в городок Сан-Хорхе. Откуда всего 20 километров до тихоокеанского побережья, где можно было сесть на судно, идущее в Калифорнию – к новой жизни.
Сейчас США выступают против строительства, опасаясь присутствия в регионе Китая и России. А ведь в конце XIX века именно американцы собирались строить канал в Никарагуа. Их торговые суда и боевые корабли шли из Тихого океана в Атлантический в обход Южной Америки – долго и дорого. За счет рек и озер прорыть канал в Никарагуа выходило проще, чем в других местах Центральной Америки. Но французы уже начали рыть в Панаме. И переоценили силы: малярия, дожди, коррупция – завершить строительство они не могли. Французы изо всех сил пытались продать панамский долгострой США. И настаивали, что строить канал в Никарагуа бессмысленно и опасно из-за вулканов и землетрясений. Интересно, что сегодняшние доводы против строительства во многом повторяют аргументацию вековой давности.
Проблема с Панамским каналом в том, что он единственный. Стоимость прохода по нему может достигать 400 тысяч долларов. А кроме того, по нынешним понятиям, слишком узкий, несмотря на то, что недавно выдержал реконструкцию. Крупные суда по нему пройти не могут.
Ну, хорошо, а России это зачем? Что нам какой-то канал в части света, где мы вообще редко бываем?
Наш ответ их санкциям
Первая причина – экономическая. Предполагается, что Никарагуанский канал будет шире и удобнее Панамского, то есть сразу перетянет на себя часть мирового грузопотока. На строительстве, охране и эксплуатации канала можно заработать. Возможно, заработает не столько само государство, сколько связанные с ним коммерческие компании. И совсем не факт, что деньги осядут в России. Но есть надежда, что что-то достанется и нашим гражданам. Кроме того, за проход судов по каналу нужно платить, а если это ваш собственный канал, пусть и в доле с китайцами, то, наверное, возможны скидки. И вообще, присутствовать в Никарагуа полезно – там за последние десять лет удвоили добычу золота. Может быть, наши власти что-то знают?
Вторая причина – политическая. С целью «охраны канала» в Никарагуа может быть переброшена военная техника и специалисты. То есть в прямой близости к США появится российская военная база. Что имеет смысл в условиях ухудшения отношений между нашими странами. Начиная с политической торговли «появится или не появится» и, заканчивая использованием базы в случае конфликта. Кроме того, через собственный канал можно перебрасывать военный флот. А через Панамский? Если не захотят, то не пропустят. И вообще, совместные проекты с Китаем - это хорошо: укрепляют дружбу, сводят на нет попытки «международной изоляции» России. Попробуй изолируй страну, которая не только не загибается от санкций, а в грандиозных проектах по всему миру участвует.
Но есть и риски. Скорее всего, Штаты будут давить на правительство Никарагуа, поддерживать искренне недовольных фермеров. Могут от их лица устроить в стране переворот. Или попытаться «восстановить демократию» силой, как в свое время с Панамой. Именно поэтому будущему каналу нужна охрана российской армии.
Кроме того, многие страны Центральной Америки начали строить собственные «каналы» – скоростные шоссе, которые соединят два океана. Заканчивает такую дорогу Гондурас, начинает строительство Коста-Рика. Появление этих «каналов» вряд ли сделает Никарагуанский канал нерентабельным, но психологическое давление оказывает.
В итоге строительство будет полезно многим. Китай сможет заработать, Россия укрепит влияние, продемонстрирует силу и независимость, Никарагуа повысит жизненный уровень граждан, мир сократит сроки и стоимость доставки грузов. А с фермерами и экологами нужно разговаривать, обсуждать варианты компенсации. Но от строительства не отказываться.
