«Не успели долечить»
— Андрей Петрович, в феврале этого года вы завершили вторую фазу клинических испытаний новой вакцины. Каковы результаты?
— Клинические исследования проводились в 2013–2015 годах в восьми центрах по борьбе со СПИДом разных регионов России. Участие в испытаниях экспериментального средства приняли 54 пациента, уже инфицированных ВИЧ. Из них 17 человек приняли 0,25 мг вакцины, 17 человек — 0,5 грамма и еще 20 человек получили «пустышку» — плацебо. Мы испытывали ДНК-вакцину, которая считается самой эффективной. Выяснили, что она безопасна. Попадая в организм больного, вакцина влияет на латентные вирусные резервуары, которые под ее действием разрушаются. У трех пациентов мы получили именно такой результат.
— То есть трое вылечились от ВИЧ после одного укола? Это же сенсация мирового масштаба!
— Таких громких заявлений мы пока избегаем, у нас мало данных, нужно продолжать с ними работу. Если дело обстоит так, как мы предполагаем, то повторное действие нашей ДНК-вакцины может привести к выздоровлению.
— Второй укол — и они здоровы?!
— Скорее всего, не один укол, а еще несколько повторных иммунизаций. Это нужно проверять. А еще, чтобы проводить дальнейшие испытания и подтверждать полученные результаты, нам необходимо больше пациентов. Но, как водится в нашей стране, в этот момент у нашей лаборатории кончилось финансирование. И цех, где мы производили ДНК-вакцину, перестал существовать, потому что у нас не было средств для дальнейшей аренды помещения. Сейчас мы получили новый грант, будем цех восстанавливать и снова запускать исследования. Хотя при благоприятных условиях в это время мы могли бы уже лечить людей.
На Западе хотят, чтобы мы вымерли?
— Весь мир уже много лет ищет лекарство от СПИДа, но не может найти. Неужели петербургским ученым удастся это сделать первыми?
— Не думаю. Мы сильно отстали от американцев, хотя начинали одновременно — в 1997 году. Тогда наше и американское правительства параллельно создали федеральные программы по разработке вакцины. У нас была фора, потому что ВИЧ на территории России более однороден, чем в США, там вирус очень разнообразный, от него сложнее найти «противоядие». Другое дело, что наша программа перестала финансироваться в 2004 году, потом ее снова возобновили в 2008–2010 годах, но сейчас уже шесть лет государственных денег нет, мы выживаем за счет грантов, получаемых от различных ведомств на конкурсной основе. А в США государство бесперебойно тратит на эту проблему порядка миллиарда долларов в год. Они уже создали вакцину, которая показала 60-процентную эффективность в первый год использования. Это пока скромный результат (для массового производства нужна как минимум 90-процентная эффективность), но следующим шагом будет создание лекарства со 100-процентным действием, это все понимают. Если раньше многие скептики говорили, что, мол, создание вакцины от СПИДа в принципе невозможно, то теперь даже они примолкли, потому что вакцина уже создана.
— Так, может быть, тогда и не надо нашим ученым торопиться, пусть американцы создадут вакцину, а мы будем ею пользоваться?
— Есть несколько причин, по которым мы сами должны создать свою вакцину. Во-первых, в США и Западной Европе — ВИЧ подтипа B, а в России распространяется подтипа А. Американская вакцина будет лечить их тип, а не наш. Во-вторых, мы всегда были великой морской, атомной и космической державой. И великой вакциновой державой. Мы сами делали все вакцины — это был вопрос суверенитета и безопасности. На большой Евразийской конференции по этому вопросу выступал Игорь Артемьев из Антимонопольной службы, он говорил, что России уже сейчас не продают некоторые лекарства от СПИДа. Естественно, здесь кроется политика. СПИД — это биологическая война, в России уже миллион ВИЧ-инфицированных и 200 тысяч умерших. От войны надо создавать собственный вакциновый щит, как в свое время мы создали ядерный щит. И ведь создателю атомной бомбы Курчатову не приходилось, как нам сейчас, бегать в поисках грантов! Если мы не делаем свои лекарства, а лишь покупаем чужие, мы не защищаемся, бежим вдогонку за поездом. И в-третьих, уже сейчас стране не хватает средств на лекарства для ВИЧ-инфицированных. И на американскую вакцину точно так же не будет хватать денег.
— Сейчас, в условиях финансового кризиса, выделять миллионы на создание вакцины от СПИДа, должно быть, стало еще труднее…
— При этом в стране почему-то находятся деньги на разработки вакцин против вирусов Эбола и Зика, которыми не заразился и не заразится ни один гражданин России. А на вакцину против ВИЧ, от которого уже умерло более 200 тысяч россиян, денег нет. Вы видите логику? Я — нет. Каждый год тратится 20 миллиардов рублей на закупку импортных лекарств против СПИДа (в этом году уже на всех не хватает, просят 40 миллиардов, но и их не хватит). А 100 миллионов рублей на финансирование отечественной вакцины не найти.
— В прошлом номере у нас было интервью с руководителем Федерального центра по профилактике и борьбе со СПИДом Вадимом Покровским. Он считает, что самое перспективное лечение от ВИЧ — генная терапия, которая делает клетки человека невосприимчивыми к ВИЧ-инфекции. По-вашему, насколько это реально?
— Это будет вакцина нового поколения. Но она — штучный товар, индивидуальна для каждого человека. Нужно будет взять у пациента клетки, сделать их невосприимчивыми и ввести человеку обратно. Это сложная операция, которая должна выполняться в стерильной палате, где делают пересадки костного мозга при лейкозах. Я бывал в таких палатах — лежит обритый человек со множеством датчиков, вокруг него — 20 нянек, и стоит эта операция более 100 тысяч долларов. Вот цена генной терапии.
«В начале 90-х меня называли фашистом»
— Сегодня есть люди, которые утверждают, что СПИД — это грандиозная афера, которую придумали ради денег фармакологические компании…
— А на самом деле никакого СПИДа не существует, просто шарлатаны вводят всех в заблуждение, чтобы зарабатывать. Я бы тех, кто такие «теории заговоров» распространяет, в тюрьму сажал! Значит, Африка целыми провинциями просто так вымирает? Я диагностировал первый случай ВИЧ-инфекции в нашей стране в 1987 году. До сих пор помню эту женщину, хотя она уже давно умерла. И первая смерть от СПИДа — это тоже мой диагноз. Тогда разразился большой скандал, потому что советские люди не могли умирать от СПИДа, это было политически некорректно. Когда мне удалось впервые внедрить метод тестирования на ВИЧ-инфекцию в Петербурге в больнице Боткина, меня вообще называли «фашистом», потому что это якобы нарушало права человека. Сейчас во всем мире приняли нашу схему тестирования.
— Ваши научные открытия известны на весь мир, ваш портрет печатали в авторитетном научном журнале Science. Не было мысли уехать работать за границу?
— Первый вопрос, который мне задали журналисты из Science: «Почему ты еще не уехал?!» Ведь открытия нашей лаборатории действительно имеют вес во всем мире. Например, мы открыли эффект «генетического бутылочного горлышка». Считалось, что наркозависимые заражаются большой смесью вирусов, а оказалось, что болезнь передается через одну вирусную частицу. Еще одна наша удача: мы научились выявлять ВИЧ в острой фазе, в первые две недели после заражения. Именно в этот период вирус наиболее заразен для окружающих, но человек о болезни еще не знает, потому что ее маркеров — антител — в крови еще нет. Мы разработали так называемую «профилактическую интервенцию» — целый ряд профилактических мер, которые позволяют во время острой фазы предотвратить дальнейшее заражение. Наши исследования в испытуемых и контрольных группах показали, что это уменьшает заболеваемость ВИЧ в два раза. То есть в этом году заразилось 100 тысяч человек, а в следующем число заболевших можно было бы свести к 50 тысячам и остановить эпидемию. Я предлагаю внедрить эту интервенцию в масштабах Петербурга, но все двигается очень медленно.
— Вас это расстраивает?
— С научной точки зрения у нас все успешно: получаем гранты, пишем статьи, проводим исследования, делаем открытия. Я написал книгу, она вышла на двух языках. В этом смысле у меня все хорошо. Но я хочу решить проблему — остановить эпидемию СПИДа в России. И меня расстраивает, что сделать это пока не удается.
~ Проект реализован на средства гранта Санкт-Петербурга ~
