«Курт Кобейн жив!»
— Я знаю, что когда-то Кобейн украл у вас песню. А вы сейчас записываете симфонию его памяти. Почему?
— В восьмидесятые, перед каким-то Рождеством, я получил открытку с поздравлениями от Кобейна. Я тогда его плохо знал и лишь пожал плечами: «Кто такой?» Потом-то я понял, зачем он прислал мне ее. Чувствовал вину за то, что мою песню позаимствовал. В том же году друзья сказали: «Чувак, группа «Нирвана» украла твою музыку». Действительно, со сцены Курт пел один наш хит и подписывал его своей фамилией. Американские адвокаты тут же предложили мне судиться с «Нирваной», говоря, что дело на 100 процентов выигрышное. Но я отказался, чем вызвал у юристов шок. Дело в том, что у меня совсем иная система ценностей — я не хотел тяжбы.
Потом Курт убил себя, а барабанщик «Нирваны» Дейв Грол пришел ко мне с повинной и стал играть в нашей группе. В своих воспоминаниях Дейв написал потом, что Кобейн боялся: вдруг я пришлю к нему мафию, чтоб расправиться за украденную песню. Но это такая глупость! Я и не собирался мстить. Зато спустя много лет познакомился с дочкой Курта и Кортни Лав — Френсис, и она попросила меня написать симфонию в честь отца.
Создавая свое произведение по мотивам музыки «Нирваны», я часто думал о дочери Кобейна, которая никогда его уже не увидит и не сможет с ним поговорить. А Курт не увидел, как она росла… Мы приближаемся к 20-летию со дня его смерти, и я все больше прихожу к мнению, что жизнь Кобейна не завершена. Я верю, что есть параллельная реальность, где Курт продолжил жить, выступать, побывал на свадьбе дочери. Я написал музыку именно об этом, и такую идею Френсис полностью одобрила. В квантовой физике нет понятия о смерти, есть бесконечное продолжение жизни.
— А почему вы выбрали именно Россию для реализации этого проекта, а не стали писать симфонию, как раньше, с Лондонским королевским оркестром?
— Я давно мечтал побывать в России. Первая пластинка, которую я купил в 8 лет, была с русскими классическими композиторами. Не так давно я участвовал в большом празднике «Ночь музыки» в Гатчине, где исполнил сюиту «Симфонический «Лед Зеппелин» на плавучей сцене над озером. Поэтому уже знаком с Санкт-Петербургским государственным академическим симфоническим оркестром.
Я считаю, что все существующие конфликты между Западом и Россией в нашей прессе совершенно неправильно отражены. СМИ не объясняют, почему мы в таком негативном ключе воспринимаем вашу страну. На самом же деле понятно, что все войны Запада — это войны из-за природных ресурсов. И Америка хочет интегрировать Россию в свое пространство. Все говорят о войнах, конфликтах, оружии, используемом на Украине, но на Западе не афишируют, кому США поставляют оружие, и не обсуждается дестабилизация Штатами Сирии, Ливии, Египта. Запад втянул эти страны в конфликты и войны. В противовес тому, что происходит в мире между Россией и Америкой, симфонию «Нирвана» я пишу с русским оркестром. Моя цель: пусть Курт Кобейн выступит против войны даже после смерти.
Москва разорила, Питер воскресил
— Вы начинали работать в Москве. Почему уехали оттуда?
— Мне обещали дать филармонический оркестр, а дали оркестр Рахманинова. Они вообще не могли играть то, что я хотел. Это было настолько ужасно, что пришлось прервать записи. В общем, отношения со столичной классической элитой у меня не сложились. Я потерял половину денег, выделенных на проект. Но в итоге все случилось к лучшему: дирекция Санкт-Петербургского государственного академического симфонического оркестра достучалась до меня и согласилась помочь за ту небольшую сумму, что у меня осталась. Ваш симфонический оркестр воскресил меня к жизни! И сейчас я вижу наш проект одним из своих самых высоких достижений. Надеюсь, он войдет в историю музыки.
Если посмотреть все программы, которые играют современные оркестры, — Чайковский, Рахманинов и так далее, — это скучно. Классики уже умерли много лет назад, а современных композиторов играть невозможно. Я хотел бы переориентировать слушателя и сделать еще несколько совместных записей с петербургским оркестром.
— Вы дружите со всеми рокерами, на песни которых делаете оркестровки?
— Да, у меня очень хорошие отношения с Джими Пейджем из «Лед Зеппелин», он пришел ко мне с просьбой записать симфоническую музыку на некоторые вещи группы. И члены «Дорз», оставшиеся живыми, тоже сами захотели поработать со мной. Я аранжировал хиты Мика Джаггера и «Пинк Флойд». А вот «Скорпионс» не люблю, это не классика.
— Чем сейчас занимается дочь Кобейна?
— У нее есть деньги, и я не думаю, что ей нужно чем-то заниматься. Она живет обычной жизнью, вышла замуж, пишет картины, снялась в нескольких журналах как модель. Даже спела с Амандой Палмер.
— А Кобейн, каким он был при жизни?
— Он был героинщиком. И писал соответствующую музыку — гранж. О том, какая жизнь дерьмо и как это круто — пить, курить, колоться. Лично мне такое мироощущение не близко. Есть гораздо более позитивные рокеры.
«Мик Джаггер радуется деньгам»
— К примеру, Мик Джаггер, с которым вы тоже поработали?
— Да, Мик Джаггер, когда деньги видит, очень позитивным становится! (Смеется.) А если серьезно... я его считаю дедушкой рок-н-ролла и очень почитаю. И вообще, лучшая музыка, созданная во второй половине XX века, — это рок. Она очень мелодичная, ее легко переложить на классику. А так называемые «современные композиторы» — дерьмо, слушать их невозможно.
— Но ведь вы были панком, а значит, рассказывали о том же — как пить и колоться и какой мир дерьмовый...
— Да, но на героине я не сидел. Я пил, покуривал травку — не более того.
— Будете ли вы презентовать симфоническую «Нирвану» в России?
— Премьеру проведу точно в Питере. И, возможно, организую тур по городам вашей страны со своими классическими аранжировками известных рок-команд. Я никогда не буду использовать электронные инструменты, играя с оркестром. Иначе получится «мертвечина». Есть причина, почему «Пинк Флойд» разрешил сделать аранжировки только мне. Я с ума схожу по классике. И понятно, что их песни тоже не испорчу.
~ Проект реализован на средства гранта Санкт-Петербурга ~
