Месть огня
— Я увлеклась огнем весной 2003 года, — рассказывает Дарья. — В Питере тогда еще факиров не было. Те немногие, кто начинал вместе со мной, занимались кручением поев (цепочек с горящими концами) и стаффов (полыхающих по краям шестов). Мне же больше нравилось танцевать с горящими веерами. Училась правильно двигаться на Марсовом поле, прямо по льду на каблуках. Делала это специально, ведь сложные условия дают самый лучший результат. Тренировались сразу с огнем, потому что главное — чувствовать с ним связь. В этом есть что-то мистическое, но в какой-то момент начинаешь ощущать себя с огнем единым целым. Поначалу, как любому человеку, тебе хочется покорить стихию. И чем дальше углубляешься, тем сильнее чувство власти. Добром, к сожалению, это не заканчивается. Многие горят. В какой-то момент и я обожглась. Ничего серьезного, но мне этого хватило, чтобы понять: дальше лезть не стоит. Огонь, словно живое существо, может и наказать за неуважительное отношение. Мой ожог был предупреждением. Он ясно показал, что наше сотрудничество, скорее, дозволено самим огнем, нежели я имею какую-то власть над ним.
В наше время трюками факиров никого не удивишь. Они выступают в крупнейших мировых цирках, участвуют в городских праздниках, в уличных перформансах... Но еще девять лет назад для питерской публики подобные файер-шоу были в диковинку. В 2003 году был создан «Театр огненного дракона». Поначалу основной состав артистов составлял не более десяти человек, включая и Дарью. Ребята пытались привлечь внимание к своему занятию. Вскоре их стали приглашать на различные корпоративы, а с ростом популярности и на более серьезные мероприятия. Постепенно клиенты стали избирательнее. Постановки усложнялись и уже не ограничивались элементарными трюками вроде выдыхания огня.
Керосиновый плевок в Матвиенко
— Дышать огнем очень легко, но ощущения от этого, конечно, фантастические! Перед лицом жар, шумит двухметровое пламя, чувствуешь себя драконом. Я научилась этому сразу, — говорит Дарья. — Нужно всего лишь набрать в рот керосина и резко дунуть на фитиль, так же, как расплевываешь воду на штаны, когда гладишь. Однако при этом необходимо учитывать силу и направление ветра. Именно от ветра и силы выдоха зависит длина пламени. В тихую погоду вполне реально дунуть за два метра. Также надо быть внимательным и случайно не вдохнуть горящие пары сразу после плевка — можно получить химический ожог легких. Важно, чтобы керосин был чистым, без примесей ацетона. Однажды мне пришлось проглотить остатки керосина. Мы участвовали в параде на праздновании Дня города. В конце шествия подошли к Дворцовой площади, где собрались высокопоставленные гости во главе с губернатором Валентиной Матвиенко. Красиво плюнули огнем в их сторону. А остатки керосина деть некуда, второй раз плевать — по сюжету не положено. Да еще сзади меня шел медведь, который боялся огня, так что пришлось глотать. В этом ничего страшного нет, главное — потом выпить побольше молока.
Порой во время выступлений происходят куда более трагичные случаи. Многие артисты слишком легкомысленно относятся к безопасности и зачастую горят. Например, в 2008 году сильно пострадала 23-летняя Ксения Иванова. Она участвовала в файер-шоу в честь открытия Олимпиады боевых искусств в СКК. Во время выступления на ней вспыхнул сценический костюм из синтетики. К тому же девушка выполняла свой трюк на ходулях, и пока с них слезала, получила ожог 45 процентов тела, ее еле спасли.
— Работа с огнем — это всегда риск, и факир имеет полное право отказать заказчику шоу по причине некачественных материалов. Он сам же заинтересован в своей безопасности. А если он выходит работать в легковоспламеняющемся костюме, то это говорит только о его легкомыслии. Если же обращаться с огнем по уму, то можно и на кухне, на восьми квадратных метрах, крутить огненные веера.
Пламя как средство общения
В наши дни факиров стало довольно много. Многие видят в этом достаточно легкий заработок. За выступление, а это пара выходов по две-три минуты, в среднем платят 3000 рублей. А под Новый год можно заработать на полгода вперед.
— Конечно, легко, когда у тебя есть какой-то набор постановок и ты с ними тупо везде выступаешь, — говорит Дарья. — Совсем другое дело — иметь десять заказов на одну неделю и к каждому придумывать свою программу. В прошлом году, например, мы ездили в Охта-парк в детскую горнолыжную школу. Сложность заключалась в том, что необходимо было придумать такое шоу, которое понравилось бы всем — и шестилетним детишкам, и подросткам-горнолыжникам, и их родителям. Но мы выступили так, что все были в восторге. Для меня огонь — способ самовыражения, а не источник дохода. Поэтому я участвую только в стоящих, интересных представлениях, где есть возможность как-то раскрыть себя, а не просто открутить номер. 4 декабря выступала в театрализованной постановке с элементами огня по роману Достоевского «Бесы». Еще был оригинальный заказ от одной девушки на день рождения ее молодого человека. Нужно было устроить огненный перформанс под его окнами. Получилась своеобразная пылающая серенада.
В свое время непросто было придумать представление для детей Беслана, проходивших реабилитацию в нашем городе. Нельзя было допустить, чтобы наше файер-шоу вызвало у них негативные ассоциации с трагедией первого сентября. Требовалась особая деликатность. Мы тогда, естественно, отказывались брать деньги за выступление, но организаторы все равно ухитрились нам их подложить.
В конечном итоге не так важно, почему люди становятся факирами, — из-за любви к искусству или к деньгам. Главное — все они испытывают страсть к огню. Укротить стихию человеку не под силу, но «подружиться» с ней можно. Если однажды увлекся этим зрелищем, то и дальше хватит адреналина им заниматься, даже несмотря на ожоги.
