О том, почему Балабанов так часто говорил о собственной скорой смерти, по какой причине не захотел снимать «Брата-3» по сценарию, написанному Виктором Сухоруковым, и каким образом незадолго до смерти оказался в санатории в Дюнах, корреспонденту «МК в Питере» рассказал Александр Чернощеков, скульптор и близкий друг семьи Балабановых. Возможно, именно по его проекту скоро на Смоленском кладбище установят бронзовую скульптурную композицию — скамейку с сидящим на ней Балабановым. Так что любой желающий сможет присесть рядом с кинорежиссером.
«Колокольня счастья» забрала Балабанова
— Для вас смерть Балабанова связана со съемками фильма «Я тоже хочу»?
— Проблемы с печенью у него обострились как раз во время поисков натуры для этого фильма. Как все случилось? Выпивали, усугубляли… Недалеко от колокольни его и прихватило. Пришлось вызывать скорую, везти в город.
— Говорили, что именно тогда Балабанову поставили диагноз «рак».
— Рака не было, просто печень больная. Когда Алексею стало плохо, жена рядом была. И для Надежды его болезнь открытием не стала. Она и прежде говорила, что муж выпивает. Но Балабанова выводили из этого состояния. О том, что приступ возле колокольни станет последним, никто не думал.
— При этом сам Балабанов говорил, что снял себя в этом фильме, потому что ждал скорой смерти.
— Ерунда все это. Он не знал, что скоро умрет. Балабанов был из тех людей, которые всю жизнь говорят о смерти. Но он не был уверен в том, что болен смертельно. В разговорах, конечно, часто проскакивало: «Вот когда я умру…» Или: «Я умру, а вы останетесь. Жизнь будет течь своим чередом, но уже без меня». Но ничего менять в своей жизни он не хотел, и это касалось не только алкоголя. Он был мистиком и фаталистом, все время попадал в полумистические ситуации.
— Обрушение «Колокольни счастья» на сороковой день его смерти тоже мистика?
— Ничто не предвещало обрушения. Церковь более двухсот лет назад построили, еще до Наполеона. В середине прошлого века водохранилище затопило окрестности, после этого церковь 60 лет стояла неприступной, потому что до нее не добраться было. А на сороковой день после смерти Балабанова колокольня рухнула. Руины остались. По фильму «Колокольня счастья» отвергла режиссера, не захотела перенести на планету, где есть счастье. А по жизни, выходит, приняла.
В одной коммуналке с Сухоруковым
— Почему Балабанова похоронили на Смоленском кладбище? Он хотел этого?
— Там похоронен его отец. И Балабанову было важно лежать рядом. Он вообще хотел попасть в рай, потому что в раю рассчитывал встретить отца. Во-вторых, в поисках натуры Балабанов далеко от дома не отходил.
— Он жил на Васильевском?
— Практически все время. Когда снимали «Я тоже хочу», много колесили по окрестностям, даже в «Аптеке доктора Пеля и сыновей» на 7-й линии эпизод сняли, потому что аптека близко от квартиры Балабанова. Еще «Брата» снимали у Балабанова дома. Сухоруков с ним жил тогда — классическая питерская коммуналка.
— Как Балабанов и Сухоруков оказались прописаны в одной квартире?
— Изначально это была квартира Виктора Сухорукова и какого-то пьяницы — его соседа. У Балабанова с женой в то время была комната у Московского вокзала. А потом произвели обмен: алкоголика отправили в комнату на площадь Восстания, а Балабанов с семьей переехал к Сухорукову, в квартиру на Малом проспекте — между 3-й и 4-й линиями. Много лет вместе жили.
— Официальный обмен был до съемок «Брата»?
— «Брата» снимали уже в их общей коммуналке. Весь съемочный процесс уложили в шесть дней, потому что финансирования у фильма не было вообще. Даже пальто в картине у Сухорукова не собственное, а с плеча жены Балабанова. Но никто не видит, что застежка на нем — женская. Свою последнюю квартиру — на 14-й линии Васильевского острова — Балабанов купил на гонорары недавно. К тому моменту Сухоруков из коммуналки уже съехал.
Он не любил капитализм
— Почему Балабанов отказался снимать «Брата-3»?
— «Потому что Бодров умер», — так отвечал Балабанов. Но дело-то не в Бодрове! Ситуация в стране была такая, что все ждали «Брата-3». «Нам нужен фильм про сильного героя», — говорил я ему. Сухоруков даже сценарий написал к фильму: привез Балабанову на читку. А тот отказал. Сказал, что не знает времени, описанного в сценарии, но будет не против, если Витя или кто-то другой снимет сам.
— О чем был сценарий?
— Герой Сухорукова бежит из чикагской тюрьмы в Петербург на нефтеналивном танкере. Прячется всю дорогу в бочке с солярой. В порту выныривает из нефтяного пятна — весь в мазуте, но с белозубой улыбкой, и говорит: «Ну, здравствуй, Россия!» Сухоруков Балабанову большие деньги сулил — вроде как в прокате фильм должен был собрать миллионы, но Балабанова деньги не интересовали. После его смерти на сберкнижке осталось не много — сто тысяч рублей или двести.
— А что интересовало Балабанова?
— Национальный вопрос, например. «Как ты относишься к азиатам, к тому, что их полно на улице?» — спрашивал он меня. — «Почему они тебя не раздражают?!»
— Почему Балабанова деньги не интересовали?
— Капитализм не любил. Не хотел тратить жизнь на зарабатывание денег. И не любил людей, которые живут ради денег. Ему Сельянов, продюсер, во всем помогал. Когда заканчивались деньги, Балабанов ему звонил. Такое ощущение, что Сельянов держал деньги у себя, чтобы Балабанов их более рационально тратил.
— Поэтому Сельянов платил за похороны Балабанова?
— Он как близкий друг платил. У жены сил не было.
Умер, стоя на коленях
— Как умер Балабанов? Почему незадолго до смерти он оказался в санатории?
— Он над сценарием работал. Дома сидел с женой и сыном. И вдруг — гости: три бабушки, сын от первого брака. У них постоянно кто-то жил. Условий для работы никаких. Отвлекали сильно. А ему уединения хотелось. Через друзей удалось снять номер в санатории в Дюнах.
— В момент смерти Балабанов находился один?
— Да. Обычно Надежда была рядом, но тогда не сложилось: сын поступал в университет, она помогала ему с документами для поступления. А потом приехала. Когда вошла в номер, Балабанов был уже мертв. Инфаркт. Он стоял на кровати на коленях. Головой упирался в подушку.
— Он понимал, что едет в Дюны умирать?
— Все были уверены, что Алексей закончит в санатории сценарий и вернется. Мыслей о смерти не было вообще. В последний раз мы в апреле виделись, за три недели до смерти. Он только что с кинофестиваля вернулся, был в хорошем настроении. Я собирался его портрет лепить, он позировал для фото. Но кепку не снимал, потому что обгорел: лысина была красной. Хотел хорошо на фотографиях выглядеть, улыбался много.
Прямая речь
Олег Гаркуша, музыкант, исполнитель главной роли в фильме «Я тоже хочу»:
— На съемках последнего фильма Балабанов часто размышлял о смерти. Мог отойти в сторону и подолгу любоваться красотой Христо-Рождественской Запогостской церкви — «Колокольни счастья». Говорил, что для него скоро все закончится. Я удивлялся: откуда у Балабанова такие мысли? Его друзья говорили, что с ним давно что-то неладное происходит: якобы Балабанов винит себя в смерти Сергея Бодрова. Ведь это он посоветовал Бодрову снимать фильм в Кармадонском ущелье. Думаю, съемки фильма «Я тоже хочу» стали для Балабанова своеобразной возможностью очистить душу от вины, тяготившей его после гибели Бодрова. И то, что на сороковой день после его смерти, когда душа покидает земные пределы, «Колокольня счастья», стоявшая столетиями, рухнула, — это фантастика. И свидетельство тому, что своей духовностью Балабанов заслужил прощения.
Кстати
На поминках по Балабанову Ингеборга Дапкунайте рассказала, как едва не погибла на съемках «Войны». В воде на нее неудачно накинули аркан. Балабанов предупреждал: «Если аркан душить будет — кричи». Но в ледяной воде голос у Дапкунайте сел. Ее с трудом откачали.
Фото из архива Александра Чернощекова