Записная книжка с Лениным
— Вы из коммунистической семьи, но однажды сказали, что хотите отомстить советской власти. За что?
— За судьбу моих родственников. Мой отец был чернорабочим. Безграмотным человеком, жившим в маленьком местечке. Когда он познакомился с марксизмом, для него это стало делом жизни. Папа организовал первую в городе Глухове комсомольскую еврейскую ячейку. Он не хотел жениться на маме, потому что она была из мелкобуржуазной семьи. Уже спустя много лет я нашел у него записную книжку, на первой страничке был портрет юного Ленина, тщательно обрисованный от руки красивой рамкой. И надпись: «Записная книжка комсомольца Равиковича». Он был сумасшедшим фанатиком коммунизма! И кончил он после всех разочарований, после того, как его сняли с работы из-за национальности, после обыска 46 года, в полуподвальной однокомнатной квартире с маленьким приемником, на котором по ночам слушал «Голос Америки».
— Вы помните репрессии?
— К нам пришли с обыском, из-за того, что кто-то написал на отца анонимку. Я тогда учился в первом классе и до сих пор помню это унижение. Они постучали рано утром, когда все еще спали. У нас была одна комната на пять человек — вонь, грязь, нищета. Отец вышел в подштанниках, несвежих, заплатанных, и мне стало очень стыдно перед этими хорошо одетыми военными в галифе. Я видел смущение папы, и помню эту картину до сих пор.
— Вы тоже были активным комсомольцем?
— Я даже пошел с приятелем доносить на его отца. Другу показалось, что отец ворует, уж слишком хорошо они жили для того голодного времени. Мы вместе постучали в дверь партийной организации завода, и мой друг все свои подозрения рассказал. Ему пожали руку, похвалили. Два дня его не было в школе, потом он пришел с фингалом под глазом. Оказалось, отца вызвал секретарь партбюро и закричал: «Твой ублюдок нас всех посадит! Сделай что-нибудь!» Отец дал сыну по морде. Это сейчас смешно, а тогда было не до смеха.
«Мама заложила папу по любви»
— В книге мемуаров вы писали, что мама папу закладывала?
— Мама закладывала папу по любви, она очень хотела выйти за него замуж, а не из политических соображений. На ней, кстати, драма нашей страны не отразилась. Сломала она только отца. Он прятал фото своих друзей, которых расстреляли. Замазывал их чернилами. «Если спросят, я скажу, что их не знаю. И понятия не имею, кто и что сделал с фото».
Тем не менее, чем дальше от советских времен я отдаляюсь, тем более привлекательным мне кажется коммунизм. Свобода, равенство, братство, справедливость. Это же написано и в Евангелии. Только марксизм подвел под общечеловеческую мечту экономическую и теоретическую базу. Но, увы, человек не может быть счастлив, когда у всех всего поровну. Пусть у всех по одному «Мерседесу», а у меня должно быть два!
— А у вас «Мерседесов» сколько?
— У меня нет ни одного. У нас хорошая машина, но она появилась на склоне лет. А начинали мы с женой с подержанной «шестерки». Количество предохранителей, которые я на ней поменял, зашкаливает. И лампочки в фарах перегорали через день. С «Жигулями» я долго возился. И когда мы купили первую иномарку, это было какое-то чудо. Мы ездили год и не заглядывали под капот. Очень смешная история была с моим вождением. С техникой я на «вы» был, когда права получил. И в первый же день без инструктора врезался в «Волгу» на перекрестке, на пустом месте. А из нее торчал штырь, который пробил радиатор. Звоню своему мастеру, все течет. «Она у тебя на ходу?» — спрашивает. «На ходу, да воды в радиаторе нет». — «А ты подливай по мере движения и поезжай ко мне на Поклонную гору». А я понятия не имел, где радиатор. Сел и поехал. Распутица, весна, грязный снег, машина начала дымиться. Я остановился и не знаю, что делать. Мимо едут люди, я стал голосовать. Кто-то остановился и попросил: «Открой капот, я посмотрю». А я не знаю, как капот открывается. Стою и глазами хлопаю, а признаться стыдно. «Сейчас, — говорю, — сейчас, что-то заедает». Водитель не выдержал и открыл капот сам. Это спасло меня от позора.
Сыграл Хоботова ради мяса
— Вас когда-то взяли в театр условно и сказали, что нужно доказывать, что вы артист. С какой роли вы почувствовали, что доказали это?
— Конкретной роли нет, конечно. Все это постепенно. Признание меня, как артиста, в труппе Театра имени Ленсовета произошло не сразу. А я очень завишу от мнения окружающих, несмотря на всю кажущуюся бойкость. Когда меня хвалят, я думаю про себя: «Хороший парень!» А когда ругают, начинаю терзаться и заниматься самоедством, считая, что актер я никакой. Так вот терзался я много времени и довел себя чуть ли не до нервного срыва.
— Но ведь вы были уже популярный актер. По «Покровским воротам» вас узнавали. Почему карьера в кино не пошла дальше? Не хотелось сыграть главную роль — скажем, героя-любовника?
— Да ничего мне не хотелось! Плевал я на это кино. Я всегда любил театр. Вот это настоящая работа. А снимался ради денег и для того, чтоб «светить» в магазине лицом. Пойдешь к мяснику, он тебя узнает и хорошего мяса дает. Я и сейчас пользуюсь этим. В больнице лежал, тоже узнавали по «Покровским воротам», и отношение было другое.
— А говорят, Хоботова своего вы не любите!
— Это был Хоботов Казакова, а не мой. Я все делал, как говорил режиссер, Казаков ведь диктатор. Да, пытался спорить из-за трактовки роли и получал по рукам, переживал, не спал ночами, жаловался жене Ирине. А она была тогда беременна и отвечала: «Мне бы твои проблемы!»
— А вы бы как Хоботова сыграли?
— Он бы боролся! Пусть не победил Маргариту Павловну, но и безропотным не был. Хотя, что я говорю? Казаков, конечно, прав. Ведь фильм до сих пор имеет огромный успех, значит, он знал лучше.
— До меня дошли слухи, что вы снова снимаетесь. Это правда?
— В прошлом году я снялся в сериале, который благополучно исчез. Про Дом ветеранов кино. Говно редкостное! Нагнали стариков: и Джигарханян, и Семина, и Конюхова, и Иванова Людмила. Из Латвии привезли Лилиту Озолиня, у нас с ней роман по сценарию. Я играл «свою» роль — актера по фамилии Шапиро. А в этом году я снялся у Юлия Гусмана в фильме про Гражданскую войну. И фамилия моя была снова... Шапиро. Правда, там я уже директор цирка. Видимо, других фамилий для меня нет (смеется). Это продолжение картины «Не бойся, я с тобой».
«Мазуркевич меня не бросила»
— В чем секрет вашего семейного счастья?
— Не знаю. Когда я женился, добрые люди говорили: «Ну, года три вы проживете вместе, а потом Мазуркевич тебя бросит». А я думал: «Ну и пусть три года, зато мои!» А в итоге наш союз продержался больше 30 лет.
— Кто в семье главный?
— Мы меняемся. Сейчас вот Ира очень сильно занята, она выпускает спектакль в антрепризе. Я на хозяйстве, готовлю, с собакой вожусь. Позавчера гуляш вкусный сделал, вчера жареную картошку с куриной грудкой. Я умею фаршированную рыбу готовить, балую домашних. Ира у меня все переняла, она сама прекрасно кулинарит, когда есть время.
— Вы с женой всегда работаете вместе, в одном театре: не устаете друг от друга?
— Наоборот, по-другому невозможно. Театр — это большая часть жизни, и если работать в разных местах, значит, почти не видеться. Что это за семья, если видеться только за завтраком и ужином? Другие так могут, а мы — нет.
— Муж вы преданный, а какой дедушка?
— У меня трое внуков. Я люблю их, но стараюсь не видеться каждый день. Боюсь, что они ко мне привяжутся, жить мне осталось мало, а для детей мой уход будет травмой. Когда провожу время с младшим, Матвеем, читаю ему сказки и пою с ним еврейские веселые песенки. Он парень сообразительный. Но книгу почему-то пытается перелистывать, нажимая на кнопку воображаемого пульта.
— Вы человек взрослый, но актеры всегда остаются детьми. Какие озорные поступки сейчас можете себе позволить?
— На самом деде я чувствую себя очень старым. Недавно лежал в больнице и в редкие часы, когда у меня ничего не болело, пел сам для себя. На итальянском языке, которого на самом деле не знаю. Что вы думаете? Мне аплодировали? Смотрели, как на придурка. И говорили: «Ему в могилу, а он поет».
— Вы написали мемуары, и хорошим слогом. Не хотите попробовать за художественную книгу сесть?
— Пробовал. Но я жутко ленивый. У меня есть «Больничные рассказы»: написал половину и бросил. Я не писатель, я не могу придумать свой особый мир. И потом: зачем себя мучить? Жизнь коротка, лучше наслаждаться каждым днем.