Гроза морей и женщин
— В нашем роду почти одни женщины, — говорит Валентина Маринеско. Она внучка знаменитого подводника и дочь Татьяны Маринеско. — В Одессе живет первая дочь Александра Ивановича. В Петербурге жила моя мама и мы, трое ее дочерей. Ни одна из нас не изменила фамилию, выходя замуж. Наши дети тоже Маринеско. Мужья не протестовали, они у нас хорошие. Понимают, нельзя допустить, чтобы такая фамилия исчезла или забылась.
Это, кстати, чуть не произошло. После войны знаменитого подводника сначала понизили в звании, потом уволили со службы, а на гражданке и вовсе осудили и отправили в лагеря. На много лет фамилия Маринеско оказалась вычеркнута из истории Великой Отечественной войны. Родственники подводника уверены, что все это из-за непростого характера Маринеско.
— Александр Иванович был очень независимым человеком. И это ему, наверно, передалось от отца, — рассказывает Валентина Маринеско. — Тот служил в румынском флоте на миноносце, и фамилия у него была Маринеску. Однажды он подрался с механиком, который первым напал на моего прадеда. Чтобы избежать трибунала, он вместе с другом сбежал с судна, переплыл Дунай, скитался по Малороссии и в конце концов осел в Одессе. Там он изменил окончание своей фамилии, чтобы она стала более привычна для местных. А вскоре и женился.
Его сын — Александр Маринеско — надолго в Одессе не задержался. Закончил мореходное училище и вскоре перебрался в Ленинград. А там и война началась. Прославился Маринеско только к ее окончанию — к 1945 году. Тогда он уже был командиром подлодки С-13.
— В декабре 1944 года подлодка стояла в порту Турку (к этому времени в Финляндия уже вышла из войны против СССР, и там располагались советские войска. — Ред.), — рассказывает Валентина. — В Новый год почти вся команда вышла на берег, в том числе и дедушка, который отправился в местный бар. Там он познакомился с какой-то женщиной и остался с ней на ночь. Но тут, как назло, командование решило выпустить подлодку в море, а капитана на ней нет... На поиски отправили матроса. Он отыскал дедушку и услышал от него примерно следующее: «Ты меня не видел и не слышал». В общем, в тот день Александр Иванович на подлодку не вернулся.
Разъяренное командование хотело разжаловать Маринеско, но за него вступились матросы, которые наотрез отказались выходить в море с другим командиром. Тогда любвеобильного подводника и его верную команду отправили в штрафной поход в Балтийское море к берегам Польши.
Как утонула гордость фюрера
Огромный десятипалубный лайнер «Вильгельм Густлофф» был гордостью нацистской Германии. В мае 1937 года Гитлер специально приехал на гамбургскую верфь, чтобы увидеть, как спускают на воду «Вильгельма Густлоффа», который тогда считался одним из крупнейших пассажирских судов в мире. Там были рестораны, бассейн, гимнастический и танцевальный залы, зимний сад, церковь и личная каюта Гитлера. После начала Второй мировой войны этот круизный лайнер переоборудовали сначала в плавучий госпиталь, а потом — в плавучую казарму и учебное судно.
30 января 1945 года советская подлодка С-13 засекла «Вильгельма Густлоффа» у польских берегов. Два часа Маринеско преследовал судно, а потом, зайдя со стороны вражеского берега, чего немцы никак не ожидали, начал атаку. Первой вылетела торпеда с надписью «За Родину», затем — «За советский народ» и «За Ленинград». Четвертая торпеда «За Сталина» застряла в торпедном аппарате и чуть не взорвалась прямо там. К счастью, «Сталина» удалось обезвредить. А «Вильгельм Густлофф» тем временем уже тонул. На его борту было, по современным оценкам, до 10 тысяч человек, в том числе члены экипажа, около тысячи курсантов, которыми впоследствии должны были пополнить экипажи немецких подлодок (численность экипажа самой распространенной немецкой подлодки типа VII составляла 44–56 человек), раненые и больше 8 тысяч беженцев. Потом, уже после окончания войны, Маринеско обвиняли (сначала западная пресса, а затем и соотечественники) в том, что его подлодка потопила так много мирных жителей.
— Даже сейчас в интернете я сталкиваюсь с нелестными комментариями, с выливанием помоев, с обвинениями, что мой дедушка потопил детей, женщин, беженцев, — говорит Валентина Маринеско. — Но, во-первых, на судне не было никаких опознавательных знаков, «Красного креста». Так откуда мой дедушка мог знать, что там есть раненые и беженцы? А во-вторых, шла война, и это немцы напали на нас в 4 утра 22 июня. Напали на таких же женщин, детей и стариков. И это немцы держали блокаду Ленинграда, где так же были мирные жители. Поэтому я не понимаю упреков в адрес Александра Ивановича.
В 1945 году упреков еще не было. Маринеско встречали как героя. Еще бы, ведь его С-13 (кстати, за время войны единственная уцелевшая из всех «эсок») по пути домой потопила еще и транспорт «Генерал фон Штойбен». На его борту было около 3 тысяч раненых солдат и офицеров рейха, 900 беженцев, около 300 человек экипажа и столько же медперсонала. Благодаря этому штрафному походу Маринеско тут же вышел на первое место среди советских подводников по суммарному тоннажу потопленных судов противника («Вильгельм Густлофф» и вовсе является самым большим по тоннажу теплоходом из тех, что уничтожили наши подводники). Узнав о «Вильгельме Густлоффе» Гитлер, по легенде, сказал: «С потоплением лайнера погибла Германия» и внес в список своих личных врагов Александра Маринеско.
Остался не у дел
После войны о заслугах Маринеско как-то очень быстро забыли. Сначала его понизили в звании, а потом уволили со службы. Валентина говорит, что произошло это из-за конфликтов с военным начальством, которое не любило подводника.
В 1949 году Маринеско и вовсе обвинили в «разбазаривании социалистической собственности» и осудили на три года лишения свободы (наказание он отбывал в Ванино, сейчас это Хабаровский край).
— Дедушка работал заместителем директора Ленинградского НИИ переливания крови, — рассказывает Валентина Маринеско. — Его непосредственный начальник строил себе дачу и всеми правдами и неправдами пытался на нее заработать. В том числе возил себе кирпичи, строительные материалы и так далее. Дедушке это не очень нравилось. А директору не нравилось, что мой дед слишком много знает. И он решил подставить Александра Ивановича. Во дворе НИИ лежали списанные торфяные брикеты. Дедушка спросил, может ли он забрать их и раздать нуждающимся. После войны их было много... Директор сначала разрешил, а потом обвинил дедушку в разбазаривании и уволил по статье.
Когда Александр Маринеско вернулся из лагерей, о нем уже практически никто не помнил.
— Он и сам не любил вспоминать о своем подвиге, — говорит Валентина. — Это была очень больная для него тема, ведь все его военные заслуги будто обесценились. Его не признавали, ругали. Он остался не у дел... Только примерно за полтора месяца до смерти дедушки о его подвиге впервые рассказали по телевидению. Умер Александр Иванович в полной нищете от рака пищевода.
За реабилитацию имени Маринеско взялись две его дочери: в Одессе этим занималась старшая Леонора, а в Петербурге — младшая Татьяна.
— Помогали и обычные петербуржцы. Например, учитель музыки в школе
№ 189 Елена Ждан создала первый музей Александра Маринеско, — рассказывает Валентина. — Экспонаты для него искали и школьники, что-то передали мы. Постепенно он перерос в Музей истории подводных сил России им. Маринеско. Все это время моя мама встречалась с ветеранами, школьниками, военными, добивалась установки памятников и мемориальных досок. Она рассказывала о дедушке тогда, когда о нем молчали все. Благодаря в том числе ей о Маринеско сейчас помнят.
Больше архивных фотографий смотрите в группах «МК» в Питере» в социальных сетях vk.com/mkvpitere и facebook.com/mk.v.pitere.
Премиальный автомобиль
За потопленные вражеские судна командиры наших лодок получали не только ордена, но и денежные премии. На эти средства Маринеско купил в Финляндии «Опель». С этим автомобилем связана еще одна легенда. Когда после окончания войны Маринеско приказали перебазироваться из Турку в Лиепаю, он, не захотев расставаться с «Опелем», укрепил его на палубе С-13 и таким образом, в надводном положении, перевез машину в Латвию. В семье Маринеско в эту легенду не верят.
