Стейси Ватсон, маркетолог (США): «Мама, не волнуйся!»
— В 2012 году я закончила Университет штата Миссисипи. Изучала там лингвистику и специализировалась на французском, японском и русском языках. Получив диплом, честно говоря, не знала, что с ним делать, потому что моя специальность в Америке оказалась не очень-то нужна. И тогда возникла идея уехать либо во Францию, либо в Россию и уже там попробовать как-то устроиться. А заодно и повысить свой уровень знания языка. Я выбрала вашу страну, потому что она мне, честно говоря, всегда очень нравилась. У нас в университете даже был Русский клуб, и я являлась его президентом. Мы собирались со студентами (кстати, русских среди них не было, только американцы), изучали вашу культуру, историю, литературу, язык. Приглашали лекторов, которые выступали с докладами о России. А иногда мы готовили русские блюда. Например, борщ, пироги. Однажды кто-то из членов клуба даже принес квас. Уж не знаю, где он его в Миссисипи достал. Кстати, если пироги и борщ всем понравились, то к квасу американцы отнеслись настороженно. Все-таки у этого напитка довольно странный вкус, непривычный для нас...
В общем, о вашей стране я кое-что все-таки знала. К тому же в 2009 году во время каникул в университете я впервые приехала в Петербург, и мне так понравился город, что все время хотела вернуться сюда. Эта мечта сбылась в 2012-м. Поначалу думала, поживу здесь немного, подучу язык, а потом вернусь в США и найду там высокооплачиваемую работу. Но сейчас я уже в этом не так уверена. Мне кажется, Россия забрала мое сердце. Не знаю, смогу ли уехать из Петербурга, оставить этот город... Правда, я не говорю об этом моим родителям. Им не очень-то понравилось, что я переехала сюда. Например, моя мама вообще не путешествует, всю свою жизнь она провела в Америке и не понимает, зачем мне Россия. Я много раз пыталась ей объяснить, как красив Петербург, как здесь интересно жить. Даже приглашала ее приехать ко мне в гости, но билеты из США в Россию очень дорогие. А моя семья не такая уж и обеспеченная. Так что зря многие в вашей стране думают, что все американцы — богатые люди. Это вообще не так...
Сейчас я снимаю любительский фильм о Петербурге. Когда он будет готов, отправлю его маме, чтобы она посмотрела на этот город, на мою жизнь и моих русских друзей — поняла, как мне здесь хорошо, и перестала волноваться. А у меня действительно все отлично. Я быстро нашла работу в Петербурге: тружусь маркетологом в одной из фирм. Не могу сказать, что получаю большую зарплату, но мне ее все равно хватает и на съем квартиры, и на отдых, и на путешествия. Скорее всего, в США я бы получала меньше. У нас в Америке на высокую зарплату могут претендовать только люди с довольно большим опытом работы. А вот выпускники вузов зачастую зарабатывают скромно. А еще я нашла в Петербурге совершенно потрясающих друзей. У вас есть такая пословица: «Отдать последнюю рубашку». Так вот, это совсем не преувеличение! Мои русские друзья мне помогают во всем. Например, когда я болела, они приносили мне домой еду. Это было здорово! Многие иностранцы не понимают, насколько русские доброжелательны и отзывчивы. Но это просто потому, что вы мало улыбаетесь на улице.
Стало ли мне здесь хуже жить из-за последних событий в политике, из-за санкций? Нет! Меня все это вообще не интересует. И даже мысли не было вернуться в США. Конечно, после событий на Украине мои американские приятели стали спрашивать у меня, что на самом деле происходит в России. Я пыталась им что-то объяснить, говорила, чтобы они не боялись этой страны, приглашала приехать сюда и все увидеть своими глазами. И они приезжали, кстати. И все были в восторге от Петербурга. Да и я сама, хоть и живу здесь уже два года, по-прежнему изумляюсь этому городу. Особенно люблю, когда в Питере идет снег. Всегда в эти моменты радуюсь.
Андреа Бартелуччи, музыкант, композитор, джазмен (Италия): «Россия открыла мне глаза»
— Я родился и вырос в небольшом итальянском курортном городке Пезаро на берегу Адриатики. Это родина известного композитора Джоаккино Россини, автора «Севильского цирюльника». Жить в таком городе многим покажется счастьем — море, живописные пейзажи, музеи... Все вокруг дышит историей. Тем не менее в 43 года я оказался в Петербурге и вот уже более 16 лет живу здесь очень счастливо.
Как так получилось? С детства меня сопровождали элементы русской культуры. Моя мама была музыкантом и уже в 4 года ставила мне пластинки с произведениями Прокофьева, Стравинского, Чайковского. Она считала, что это будет полезно для моего развития — слушать в столь раннем возрасте «Весну священную» и «Жар-птицу» Стравинского, «Ночь на Лысой горе» Мусоргского. А «Петя и Волк» Прокофьева в Италии — хрестоматийное произведение, которое включают школьникам, чтобы они знакомились с тем, как звучат разные инструменты. И с детства в моем сознании как-то закрепился этот русский дух. Я играл на гитаре, окончил консерваторию по классу флейты, начал писать музыку. Преподавал в разных консерваториях, давал концерты. Но минус моего города был в одном — в публике!
В Италии, особенно в провинции, интеллигенция — это очень узкий круг людей. Остальные живут мещанской жизнью и пропагандируют буржуазные ценности: они заняты тем, чтобы похвастаться новой машиной или домом покруче, чем у соседа. На музыкальные концерты, даже на знаменитый «Россини опера фестиваль», люди ходят, чтобы показать себя — свою модную одежду и драгоценности. Мне это никогда не нравилось. Но жизнь в провинции обленяет. И я терпел все это до 43 лет, пока случай не предоставил мне возможность познакомиться с Россией.
Ваша страна открыла мне глаза и дала возможность развиваться как музыканту. Новый 1999 год по предложению друзей мы решили встретить в Петербурге. Я был поражен невероятной красотой города. Чувствуется, что здесь многое построили итальянские архитекторы. Но главное — я неожиданно нашел здесь уникальную публику. Кассета с моей музыкой попала в руки известному композитору Юрию Сергеевичу Саульскому. Он даже попросил, чтобы я позвонил ему из Италии, и сказал мне по телефону, что я «настоящий джазмен». В общем, Саульский ввел меня в джазовую тусовку Москвы и Петербурга.
Я начал учить русский язык. Обнаружил в Петербурге интеллигентную, понимающую, внимательную публику! Здесь люди приходят не себя показать, а послушать музыку — они искренние ценители! Я познакомился с руководителем джазовой филармонии и народным артистом России Давидом Голощекиным. Мне помог знаменитый питерский пианист Андрей Кондаков. Я начал выступать в клубах, давать концерты, записывать музыку. Я понял, что в Петербурге можно найти понимание среди огромного количества слушателей, а не двух-трех интеллектуалов, как в Пезаро. Да, возможно, здесь неидеальные дороги, но этот город очень мне нужен.
В чем разница между Италией и Россией? Здесь люди не так беспечны и обеспечены, но они не жалеют потратить деньги на культуру. Могут не приобрести дорогую вещь, но каждую неделю будут покупать билеты на концерты.
В Петербурге я никогда не зарабатывал больших денег. Живу очень скромно, но получаю духовное удовольствие от того, что нашел благодарную публику. Ради этого я готов привыкнуть к особенной, не всегда приятной погоде (впрочем, в Пезаро тоже очень влажно).
Самое интересное, что я живу в Ломоносове. И это как бы замыкает мои детские воспоминания — ведь в Ораниенбауме родился Игорь Стравинский, самая крупная музыкальная фигура ХХ века и один из моих любимых композиторов.
Что касается разговоров на Западе о Путине, то я в политику не лезу. А люди в России, что бы кто ни говорил, — чудесные, по сути, именно ради них я и переехал в Петербург!
Тобин Обер, переводчик, продюсер, актер, журналист (Англия): «Не видел на улицах ни одного медведя»
— Я прилетел в Россию из Лондона в начале девяностых, когда мне было 23 года. Я любил русскую литературу и русское кино, и мне очень хотелось в Россию. Думал примерно за год выучить язык, а затем вернуться домой. По окончании университета, где я изучал английскую литературу и кино, еще около года копил на поездку — работал секретарем. А затем прилетел в Россию.
Мне повезло, мой давний друг работал в Москве — он предложил мне стать переводчиком на заводе, изготавливающем детские инвалидные коляски. Я согласился, хотя на тот момент переводчик из меня был плохой. Но я учил язык очень интенсивно. Потом перебрался в Петербург. В то время в России мало кто знал английский язык, поэтому я, как носитель языка, был очень востребован. К иностранцам тогда было особое отношение. Люди считали, что если ты — иностранец, значит, можешь что-то делать лучше, чем русский.
В Питере я работал в самых разных сферах — в банке, в журналистике, занимался переводами, снимался в кино и продюсировал фильмы, у меня был даже небольшой бизнес... Именно интересная и разнообразная деятельность заставила меня остаться в России. В Лондоне мне бы пришлось остановить свой выбор на чем-то одном, и, возможно, лет через восемь, поняв, что эта работа не для меня, я начал бы заниматься чем-то другим, с нуля. А в Петербурге я стал журналистом, в частности, был главным редактором PULSE, газеты The St.Petersburg Times. Работал исполнительным продюсером фильма Алексея Балабанова «Брат-2», ассистентом режиссера на картине «Распутин» с Аланом Рикманом в главной роли. Параллельно я занимаюсь переводами, озвучением, снимаюсь в кино и рекламе как актер.
Кроме возможности реализовать себя в разных сферах, Петербург покорил меня своей архитектурой. Я живу в центре, много хожу пешком, бегаю, катаюсь на велике. Мне нравится красота и история этого города. Особенно когда о ней с увлечением рассказывают мои друзья.
Действие санкций я на себе пока серьезно не почувствовал. Разве что некоторые продукты не купить в магазинах, например, не могу найти турецкий йогурт. И цены растут. Но в целом моя жизнь сильно не изменилась.
Конечно, на Западе есть мифы о России. Они не так уж и беспочвенны, просто несколько преувеличены. Например, иностранцы думают, что здесь много пьют. Да, это так. Но ведь это не единственное, чем люди в России занимаются. Да, на улицах они не очень приветливы. Но, когда ты знакомишься с ними и начинаешь дружить, люди тебе открываются.
Некоторые за границей считают, что бедные русские очень страдают, что у них нет демократии и во всем виновато правительство. Но среди моих здешних знакомых есть немало людей, которые, напротив, симпатизируют своему правительству.
В целом в петербургской жизни много нюансов, которые делают этот город более привлекательным. Например, магазины работают допоздна, а за границей рано закрываются.
С другой стороны, в России почему-то считают, что иностранцы уверены: здесь чуть ли не медведи по улицам ходят. На самом деле на Западе никто так не думает.
Джулиано Ди Капуа, актер (швейцаро-итальянец, родился в Цюрихе): «Когда рубль упал, я стал невыездным»
— Я приехал в Россию учиться в 25 лет. Я всегда хотел этого, про вашу страну у нас дома говорили часто. В Италии ведь 45 процентов населения — коммунисты. Отец со школы мечтал добраться до Кавказа на мотоцикле с коляской! До того, как приехать в Москву, я жил в Египте и Сирии, изучал арабскую поэзию IX–XII веков (сейчас все благополучно забыл). Много лет назад, ступив на московскую землю, я не знал русского языка. В Сирии посетил 8 лекций в Российском культурном центре. Мог спросить «где?», «что?», сказать «меня зовут Джулиано» и «я студент», но ответов не понимал. Сначала хотел учиться у Полунина. Не получилось. И я быстренько сбежал из Москвы в Питер. Поступил на цирковое отделение в Санкт-Петербургскую академию театрального искусства.
На экзамен пришел с гармошкой и пел танго на испанском языке. Комиссию это впечатлило. Я немного проучился на цирковом отделении и понял, что это не для меня. А когда посмотрел спектакли Льва Додина, испытал самое мощное театральное потрясение за всю свою жизнь. В то время я уже брал частные уроки языка и на удивление быстро заговорил на русском. На восьмой месяц пребывания в России прочел «Бесов» Достоевского. И поступил на курс Вениамина Фильштинского все в ту же Академию театрального искусства. По 18 часов пропадал в аудитории. Да и все деньги тратил на учебу.
Общение с однокурсниками сложилось не сразу. Одного из парней я чуть не выбросил с третьего этажа. За то, что он сморкался в белую занавеску, только что постиранную и повешенную на окно девочками. Такие вот отношения: и воровали, и дрались. Студенческая юность пролетела незаметно, в Петербурге я стал активно сниматься в кино, создал театр «имени себя». Нашим первым успехом был спектакль «Монологи вагины», сейчас в моем багаже уже почти десяток пьес. Я также работал моделью на подиуме и был приглашен в картину «Русская игра» Павла Чухрая, где снялся с такими мастодонтами, как Сергей Маковецкий и Сергей Гармаш.
…В России живу больше 15 лет, и для меня эта страна уже стала родной. Отлично говорю по-русски. Да, я часто езжу в Италию, чтобы повидаться с многочисленными родственниками, но там скучаю по Петербургу. Тем более что у меня теперь есть еще одно детище — плавучий дом, который я создал сам из старого дебаркадера. Там можно играть спектакли, проводить вечеринки, да и просто смотреть на воду, создавая себе настроение.
Я лишь однажды остро почувствовал страх — после смерти Леши Девотченко (это мутная история, он ведь много выступал про политику). А когда упал рубль, я понял, что стал невыездным. Мои деньги в России теперь мало стоят. Отношения с Украиной испортились, а я участвую в двух проектах в этой стране для российского телеканала. И мне неловко за Михаила Пореченкова перед украинскими друзьями.
Если честно, я не хочу отсюда уезжать. И мои родственники в Италии нисколько не тревожатся, что я живу рядом «с театром боевых действий». Их отношение к России не изменилось. А я очень надеюсь, что эта страна опять распашет целину. Ребята, хватит болтать! Покажите мне брокколи, выращенные под Ростовом, и я поздравлю вас с большим успехом!
Йонас Энгберг, филолог-пенсионер (Швеция): «Остался, потому что влюбился»
— Впервые я приехал в Ленинград в 70-е годы. Как турист. Конечно, это был другой мир. Помню, как поразили меня пустые дороги — было очень мало машин. Потом я уже приезжал в Ленинград в 80-е годы по службе. В то время я работал вице-ректором по иностранным делам Стокгольмского университета. Вот тогда я стал глубоко интересоваться тем, что происходит в России. Перестройка, падение Берлинской стены — это были большие исторические события. Я бывал в Петербурге в рамках различных культурно-образовательных проектов. Являлся советником тогдашнего ректора СПбГУ Людмилы Вербицкой по международным связям. Читал лекции в Международном банковском институте. А десять лет назад я влюбился в Марину, питерскую журналистку. И остался здесь навсегда. Женился. У нас родился сын.
Родственники и друзья понимают, что это моя жизнь и мой выбор. Это может показаться немного странным, учитывая текущую ситуацию, но они не волнуются за меня, потому что знают — я здоров и моя жизнь стабильна. Вы знаете, у меня ни разу не возникло желания вернуться обратно в Швецию. Здесь люди очень душевные, искренние, открытые. Жизнь в России очень интересная. Все меняется на глазах. Конечно, то, что происходит на Украине, очень грустно. Но я понимаю, что эта медаль имеет две стороны. Я верю: все в России наладится. У меня нет ощущения надвигающейся катастрофы.
Фото: vk.com (Стейси Ватсон, Андреа Бартелуччи), pangorod.ru (Джулиано Ди Капуа)
