Семейный бизнес
Сувенирная ярмарка на набережной канала Грибоедова открылась еще в 1991 году. Но на днях ее закрыли. Территория под сувенирными лотками понадобилась для размещения на ней строительного городка. Дело в том, что компания «Плаза Лотус групп», принадлежащая известным питерским бизнесменам братьям Зингаревич, начинает реконструкцию здания Конюшенного ведомства под отель. О грядущем ремонте было известно с ноября прошлого года. А с декабря площадка, на которой располагается ярмарка, была официально передана строителям. Но продавцы сувениров не торопились съезжать, до последнего рассчитывая, что им предложат альтернативное место.
До недавнего времени ярмарка у Спаса на Крови оставалась самой крупной в городе. Там продавали и обычные сувениры, и авторские работы — картины, поделки из дерева и металла. По сути это был небольшой питерский Монмартр, где туристы могли прогуливаться между лотков и, что выгодно отличало эту ярмарку от других, общаться с мастерами. Художники и прочие умельцы часто сами торговали своими работами или по крайней мере регулярно навещали точки продаж.
— Я на этой ярмарке с 1999 года, — рассказывает Иван Федоров. — Был первым из нашей семьи, кто сюда пришел. А теперь в создании и продаже картин заняты я, мой брат, наши жены и дети и еще три семьи, которые нам помогают. Все зависят от этой ярмарки.
Сам Иван по образованию психолог. Мог бы работать по специальности, но душа не лежит — хочется творчества. Федоров закончил художественные курсы, пишет акварели с видами города. За годы практики выработал даже свой метод.
— Лист бумаги надо опустить в ведро с водой, достать и тут же, пока он не высох, в первые 30 секунд нанести линию краской — она растечется и станет землей, в следующие 15 секунд нужно таким же образом сделать небо. Потом успеть поставить несколько точек, которые станут, например, деревьями. А уж после всего, когда бумага подсохнет, можно прорисовывать детали, — делится Иван секретами мастерства.
Таких картинок художник нарисовал уже тысячи. А жена и дети помогали их оформлять, например, делать бумажные или картонные рамки.
— Да и дети уже по моим стопам пошли, дочке 5 с половиной лет, сыну — 8 с половиной. Они ходят в кружки по рисованию, делают небольшие картинки, я их тоже на стенде выставляю, продаю, — говорит Иван Федоров. — Многие туристы интересуются живописью в стиле «наив». Хотя чаще я их просто раздаю таким же детям, зашедшим к нам на ярмарку.
Место встречи покупателя с художником
Торговля картинами позволяла пяти питерским семьям жить безбедно. Иван брал на реализацию картины пенсионеров, студентов из Академии имени Репина.
— А куда они пойдут с одной-двумя картинками. Одиночкам в городе очень трудно. Просто выйти на улицу и встать со своими работами для продажи не получится. Очень быстро подойдет полицейский и прогонит, так как нет разрешения на предпринимательскую деятельность, — сетует Иван.
А отдавать картины в сувенирные магазины и салоны для неизвестных художников невыгодно. Федоров пробовал так работать, но получалось плохо.
— Салоны делают накрутку в три раза, магазины, рассчитанные на туристов, и вовсе в пять-шесть раз. То есть если мои акварельки стоят у меня по 450 рублей, то у перекупщиков их выставят по 1000–3000 рублей, — объясняет художник. — Естественно, что по такой цене будет меньше охотников их купить. А магазины берут эти картины на реализацию как второстепенный товар. У них главная выручка от дешевых китайских сувениров, а живопись — это для поднятия статуса, для престижа.
Когда Федоров пытался сотрудничать с салонами, ему приходилось подрабатывать. Он брался за любую работу — был и грузчиком, и дворником. Но говорит, что у уставшего художника и интерес к живописи пропадает, и навык. Получалось ни то ни се — ни работы нормальной, ни творчества.
— И еще важный момент: туристам неинтересно покупать картины в сувенирных магазинах. Им хочется — как в Европе: на уличной ярмарке, на базаре, — говорит Иван. — Первый вопрос, который мне задают покупатели: «А кто художник?» Когда отвечаю, что я, у человека прямо глаза загораются. Он начинает вопросы задавать. Такие уличные лотки остаются последним местом, где покупатель встречается с художником.
В городе есть еще несколько объединений уличных мастеров. Картинами торгуют у католического костела на Невском. Сувениры предлагают в Екатерининском саду.
— Но там в месяц с одного места надо платить 30 тысяч рублей, у нас около 11 тысяч. Разница ощутима. Она позволяет сдерживать цены. К тому же и у ребят с Невского все не так просто, они тоже постоянно бьются за место, их несколько раз уже хотели выселить оттуда, загнать во дворы, — рассказывает Федоров.
А президенту картинки нравились
У горожан о ярмарке двоякое мнение. Кто-то считает, что там сплошной китайский ширпотреб и а-ля советские ушанки. Так что от закрытия очередного базара Петербург не пострадает, благо сувенирных лотков и магазинов в центре предостаточно. Но есть и другое мнение. Своеобразный блошиный рынок, где можно было и поторговаться с продавцами, являлся особым местом. Не зря же туда приезжали и губернаторы города, и главы государств. В 2001 году Владимир Путин привел на ярмарку Герхарда Шредера.
— Путин тогда у меня картину купил — акварельку с видом Петербурга. Президент, конечно, не сам расплачивался. Он только показал, что ему понравилось, а сопровождавший его человек рассчитался. Все равно было приятно, — признается Иван Федоров.
После такого признания сувенирного рынка продавцы и мастера стали чувствовать себя спокойнее. Года 3–4 назад народ расслабился, стал брать ипотеку, кредиты. И вдруг такое известие — ярмарка закрывается.
— Люди не спят ночами, пьют успокаивающее, таблетки, лица бледные, только и разговоров, что о случившемся и о возможности переезда. А ведь мы уже кое-как перезимовали. К туристическому сезону готовились — кто картины писал, кто матрешек и шкатулки закупал под роспись. А ими-то по кредиту не заплатишь, — сетует художник.
Организаторы ярмарки уверяют, что переговоры о новой площадке шли с властями города уже давно. Сувенирщикам предлагали три варианта: у корпуса Бенуа на канале Грибоедова, у Екатерининского сада и на Дворцовой площади в проезде к Певческому мосту. Остановились в итоге на первом варианте.
— Мы разработали новые модели лотков. Ведутся переговоры в Смольном на высшем уровне. Нас поддерживают, но время уходит. Еще не известно, сколько будут длиться согласование, выдача разрешения и сам переезд, — говорит Алексей Сергиенко, руководитель региональной общественной организации «Центр поддержки искусств Санкт-Петербурга», которая владела ярмаркой.
В КГИОП разработки художников также считают лишь предварительными эскизами и в качестве официального проекта даже не рассматривают. Так что всю документацию общественной организации придется собирать и подавать заново. Поэтому на скорое решение вопроса рассчитывать не приходится.
Пока что торговцы не спешат разбирать свои лотки и вывозить товар. В бетонном заборе, которым их обнесли, осталась небольшая щель — всего сантиметров 30, которую продавцы называют «щелью в искусство». Через нее знающие люди все еще заходят к ним на рынок.
Кстати
Еще одна традиция на грани исчезновения
Сувенирная ярмарка у Спаса на Крови приютила многих интересных людей. Один из продавцов Владимир Демиденко даже стал своеобразной достопримечательностью этого места, которую мы можем потерять, если рынок окончательно закроют.
Уже больше 10 лет Демиденко каждый день ныряет с Мало-Конюшенного моста (он находится как раз за ярмаркой) в воду с шестиметровой высоты. Туристы, увидев такого экстремала, с ним фотографируются и деньги в трусы суют. Молодожены, которые любят на этом мосту вешать замочки, тоже часто приглашают Демиденко в свою компанию, угощают. Сейчас Владимир, как и все местные торговцы, в замешательстве. Если закроют ярмарку, ему придется искать новое место работы, да и с любимым хобби придется что-то делать.
— Я уже присматриваю себе запасные аэродромы, где сувенирами торговать, а может, по основной специальности пойти работать в школу, я ведь учитель истории, — говорит Владимир.
— А где же вы тогда будете нырять? Другой мост подберете?
— Нет, в новом месте мне уже будет трудно. Придется заново с полицией договариваться, прогонять начнут, — уверен Владимир. — Буду сюда ездить, правда, не каждый день, а хоть раз в неделю после работы, вечером.
Фото Замира Усманова
