Провокаций нет уж пять лет
— Как сейчас выглядит Цхинвал?
— Город, конечно, запущен. Но то, что грузины разгромили в 2008-м, на 90 процентов уже восстановлено. Оставшаяся разруха — это то, что было уничтожено в начале 90-х. Когда еще в 1992-м вводили миротворческие силы, Россия с Грузией подписали соглашение, по которому страны поровну взяли на себя расходы на восстановление домов. Россия свои обязательства выполнила, а Грузия — нет. Вот их «половина» сейчас и представляет собой руины. Строительство идет медленно, в том числе из-за коррупционных скандалов. Ситуация очень похожа на события в Крымске — когда многие нагрели руки на восстановлении домов после наводнения. У нас тоже возбуждены уголовные дела, но пока никого не посадили.
— Изменилась ли реальная жизнь людей с официальным признанием независимости Южной Осетии?
— Очень. До августа 2008-го люди двадцать лет жили под обстрелами, мучились, боялись и потихонечку уезжали. Сейчас южные осетины больше не прячут в своих подвалах припасы на случай войны. Теперь мать может спокойно отправить ребенка в школу — за последние пять лет не было ни одной провокации со стороны грузин. Народ наконец-то выдохнул. Беженцы возвращаются из Северной Осетии. Была даже одна семья, которая продала квартиру в Питере и вернулась в Цхинвал. Но процесс возвращения, конечно, медленный, поскольку работы нет.
«Грузинам тоже тяжело»
— Про кого в Цхинвале могут сказать, например, что он «хорошо устроился»?
— Про бюджетников — врачей, учителей... Они получают около 4–5 тысяч рублей в месяц. Этого достаточно, чтобы прожить в Южной Осетии. У всех в основном подсобное хозяйство, огороды. За счет этого и живут.
— Ненависть к грузинам осталась?
— Может быть, на интернет-форумах и появляются карикатуры на Саакашвили, на руководство Грузии, но к простому населению вопросов нет. Мы понимаем, что им тоже тяжело. У нас ведь много грузин живут — целый Лениногорский район в Южной Осетии. Они там изучают свой язык, у них своя школа, сад. Во время войны они занимали нейтральную позицию, долгое время были в оккупации. Да и в столице Северной Осетии — Владикавказе — есть «грузинский» район. Во время войны часть грузин уехала из города. Но потом они вернулись обратно — потому что Северная Осетия теперь их родина. Никто им ничего не сказал плохого. Мы все мирно живем, потому что никто себя не выпячивает.
Военным не хватает рафтинга
— Откуда в такой маленькой Южной Осетии целых 12 политических партий?
— Это из-за нашего менталитета. Много лидеров, каждый хочет создать и возглавить свою партию. Но все привлекают народ одним и тем же — идеей объединения с Россией.
— Есть те, кто против союза с Россией и за иной путь развития?
— Таких сумасшедших нет. Каждый девятый осетин живет в России (около 50 тысяч — в Южной Осетии и почти 700 тысяч — в Северной). Все понимают, что без России Южная Осетия умрет. Я сам в 1992 году с оружием в руках защищал свой город Цхинвал и помню, как присутствие русских спасло республику. Люди знают это и ценят.
Кроме того, нам с русскими хорошо, мы православные, близки друг другу. Многие русские приезжают и обнаруживают знакомые черты в нашей духовной православной традиции. Например, святилища в Осетии имеют вид обычных русских деревянных срубов. Для русских это удивительная новость. Кроме того, Владикавказ — столица терского казачьего войска, многие осетины являются казаками.
— Каковы экономические перспективы Южной Осетии?
— Южная Осетия — экологически чистый регион. У нас не работает ни один завод или фабрика. У нас можно производить натуральную сельхозпродукцию. В советское время ценился осетинский сыр — нужно восстановить молочное производство. Еще у нас можно развивать туризм. Южная Осетия — это реки, горы, зелень, красота... Уже сейчас на это есть спрос, который можно удовлетворять! Я имею в виду российских военнослужащих. Конечно, их нельзя назвать туристами, но они ведь тоже хотят отдыхать. Многие живут с семьями, к ним приезжают друзья и родственники. Но отдыхают они диким способом, выезжают на пикники… Почему бы не построить для них пансионаты, турбазы? Уверен, они будут заполнены. Ведь российские военные сейчас составляют почти 10 процентов населения Южной Осетии, их около 5 тысяч человек! Уже сейчас осетинские бизнесмены задумываются об этом, кто-то даже говорит о рафтинге — у нас для этого очень подходящие горные реки!
