Хороший пример заразителен
О том, чтоб взять в семью ребят из детского дома, отец Глеб задумался, когда еще не был священником. Он учился в Институте имени Лесгафта, считался подающим надежды футболистом. Однажды педагоги предложили студентам навестить детишек в Доме ребенка. То, что тогда увидел Грозовский, он помнит до сих пор.
— Маленькие кулечки лежали рядами и даже не плакали, — рассказывает отец Глеб. — Я взял какого-то мальчика на руки и остолбенел. От того, что он долго находился в одном положении, у ребенка был плоский затылок. Я понял, что этих малышей просто никто не любит. У них в глазенках не было интереса к жизни.
После испытанного потрясения Глеб предложил своим товарищам по вузу навещать ребятишек каждую неделю. Постепенно вокруг него образовалась группа волонтеров, даже иностранные студенты добровольно подключились к этой деятельности.
— И не важно, что многие из них говорили по-русски с акцентом. Главное — они дарили детям любовь. Мы стали ходить не только в Дом ребенка, но и в другие учреждения, к ребятам постарше. Ничего сверхъестественного не делали. Просто играли с детьми, гуляли, беседовали, учили завязывать шнурки, — вспоминает священник.
Уже потом, когда Грозовский заканчивал семинарию, он написал диплом по педагогической работе с сиротами. На путь любви ко всем покинутым детям Глеба благословил отец — тоже православный батюшка. Из военного Ленинграда он когда-то попал в детский дом, покинув мать, чтобы той облегчить жизнь, а потому знал, каково это — быть без родителей. Видимо, еще и поэтому у Грозовских — большая семья. Отец Глеб один из восьмерых детей.
Два плюс два
…Прошло время. Отец Глеб окончил семинарию, женился и стал служить в Софийском соборе в Пушкине. Когда его сыну Серафиму было два года, а молодая матушка Татьяна носила под сердцем второго малыша, он предложил: давай пригласим к себе на выходные ребенка из приюта. Познакомимся, если все пройдет гладко, будем готовить документы на опеку. К тому времени супруги уже окончили Школу приемных родителей.
— Мы выбирали ребенка по специальной базе для приемных родителей, — вспоминает отец Глеб. — Мне понравилось лицо Насти, потому что она очень похожа на мою жену. Потом прочитали биографию: девочка из неблагополучной семьи, ее мать лишили родительских прав за то, что та пила, меняла мужчин и выгоняла Настю из дома даже в лютый мороз.
В детском доме выяснилось, что у 11-летней Насти есть еще младшая сестренка Лена. Без нее ехать в гости к будущим родителям девочка не хотела. И Грозовские приняли решение: берем обеих. Хотя Татьяне было тяжело на последних месяцах беременности налаживать отношения с замкнутыми, не верящими в добро детьми, она верила: девочки изменятся.
— Помню, как они появились у нас на пороге. Бледные, тощие и очень молчаливые, — рассказывает отец Глеб. — Дочки растаяли, только когда увидели маленького Серафимчика. С ним они быстро подружились и начали играть.
Но была еще одна серьезная проблема: Лене предстояла операция на тазобедренном суставе. Девочку сделала инвалидом своя же мать — когда-то просто не обратила внимания на прогрессирующий полиомиелит. С тех пор Лена хромала, ткань на суставе просто разрушилась. Узнав, в какую больницу кладут ребенка, отец Глеб понял, что это не лучшие специалисты в городе. Он сумел устроить будущую дочку в Институт имени Турнера, за что до сих пор благодарит главного врача.
Беременная Татьяна каждый день навещала Леночку. Операция прошла успешно, и уже из больницы «дочка» поехала не в детский дом, а домой. Из роддома «маму» встречали уже втроем. Настя, Лена и «папа». У Грозовских родилась еще одна девочка, София.
Семак ждет седьмого ребенка!
Не все в «Зените» знают, что их батюшка по собственной воле стал многодетным папой и что у него теперь четверо ребятишек. Отец Глеб свои добрые поступки не афиширует. Но те, кто знают, очень его поддерживают. Многодетные же отцы-спортсмены — особая категория его прихожан. Отец Глеб поделился с «МК» в Питере», как работает с ними.
— Почему многие футболисты «Зенита» многодетные отцы, как и вы?
— Наверное, у них был пример в детстве. Насколько я знаю, у многих футболистов есть братья-сестры, и не по одному ребенку в родительской семье. Второй момент: у зенитовцев есть на что детишек обеспечивать. И третье — это, возможно, немного тщеславие и предмет гордости: сколько наследников после себя можно оставить.
— Кто из футболистов отличился в этом плане больше всех?
— У Сергея Семака шестеро, и сейчас они ждут седьмого.
— Как часто вы разговариваете с футболистами на «детские» темы?
— О практической части — во что одеть, в какие секции отдать — со мной никто не советуется. Сейчас море книг, статей в Интернете, в конце концов, есть бабушки, мамы. Но как с педагогом и священником, о духовном развитии детишек, общаемся.
— И чему вы их учите?
— Библейские заповеди часто совпадают с нашим общим пониманием о том, что «хорошо», что «плохо». К примеру, футболисты спрашивают, что делать, если ребенок капризничает. Я считаю, вседозволенность в данном случае плохая идея. Иногда ребенка нужно и наказать. Не физически, разумеется. Малыш 3–6 лет может пять минут постоять в углу, чтоб подумать о проказах и попросить прощения. Детям постарше можно сказать: «Я хотел сделать тебе подарок, но твое поведение не дает мне такой возможности. Давай отложим на следующий раз».
— Но с подарками-то как раз у звезд, в том числе и футбольных, беда. Их чада часто вырастают избалованными. Не так ли?
— Думаю, что дорогие и частые подарки ребенка развращают, если ты не учишь, как правильно относиться к ним. Надо же объяснять, почему у какого-то мальчика есть дорогая игрушка, а у другого нет.
— А зенитовцы под вашим влиянием крестят своих детишек?
— Некоторые покрестили. Не думаю, что в этом «виновато» только мое слово. Сказать, кто повлиял на решение родителей, может только Бог.
— Вы-то сами общаетесь с детишками футболистов?
— Да, с ребятами Семака моя семья дружит. В футбол играем вместе, они рассказывают о своих успехах, показывают, чему научились в школе и садике. Общение, к сожалению, редкое. Но надеюсь, вскоре они нас навестят. Мой Серафим все время спрашивает: «Когда Семак приедет?» С детьми Сергея ему интересно.
— А не было желания у кого-то из спортсменов последовать вашему примеру и взять приемных детей?
— Недавно на эту тему с Сергеем (Семаком. — Ред.) разговаривали. Он ответил: пока рождаются свои малыши, думать о приемных не приходится. Но настанет время, этот естественный процесс остановится, и он не против будет взять сироту на воспитание.
Любовь — лучшее средство от детской смертности
Ну а пока футболисты не берут сирот в свой дом, они навещают их в детской деревне «SOS», где в семейных домах живут те, кто по какой-то причине остался без родных родителей. Под влиянием даже редких приездов игроков «Зенита» в футбол стали играть не только мальчишки, но и многие девочки. Баталии там устраивают неслабые.
Есть еще один факт, который отец Глеб рассказывает не только футболистам, но и волонтерам, готовым помочь несчастным сиротам. Когда-то священник познакомился со служителем морга в Пушкине — он отпевал трехлетнего малыша — и спросил у мужчины, как часто умирают дети.
Оказалось, крошечные дети из местного дома-интерната в Павловске раньше поступали в морг очень часто. И не было случая, чтобы за месяц не умер хотя бы один «отказник». Но с тех пор, как брошенных грудничков стали навещать волонтеры, смертность совершенно прекратилась. В последние пять лет таких случаев просто не было. Ни одного.
