СМОЛЬНЫЙ ПОЛОН ЭНТУЗИАЗМА
Спор между Парижем и Лос-Анджелесом, претендовавшими на Игры‑2024, решили своеобразно. Столица Франции получила право на них, а через четыре года олимпийцы соберутся в Калифорнии. Обошлись без оценочных комиссий и голосования на сессии МОК, которое редко обходилось без обвинений в коррупции. Еще проще решили вопрос с Олимпиадой‑2032.
Ее на сессии МОК в Токио также без проведения всякого конкурса отдали австралийскому Брисбену. Мотивировали это решение стремлением сэкономить в эпоху коронавируса средства на проведение масштабной агитационной кампании. Благо в австралийском городе есть уже практически готовая олимпийская инфраструктура, которая была задействована на Играх Содружества в 2018 году (в этих соревнованиях принимают участие Великобритания и ее бывшие колонии и протектораты) и даже на Играх доброй воли — 2001.
Свою идею о выдвижении России на проведение Олимпиады‑2036 Лавров озвучил в Ростовской области и призвал руководителей региона срочно заняться разработкой концепции и подачей заявки. Ведь от страны может быть подана всего одна, а олимпийские амбиции, как отметил министр иностранных дел, есть и у Казани, и у Санкт-Петербурга. В столице Татарстана в 2013 году прошла летняя Универсиада, которую справедливо называют студенческой Олимпиадой. К этим масштабным соревнованиям Казань готовилась пять лет, и за это время город преобразился. Не только появились спортивные сооружения, но и аэропорт реконструировали, дороги привели в порядок, гостиничный фонд расширили. Правда, все это время казанцы жаловались на пробки и повсеместную стройку.
В Санкт-Петербурге идею Лаврова тоже приняли на ура. Вице-губернатор Борис Пиотровский, курирующий в Смольном вопросы культуры и спорта, заверил, что в нашем городе умеют проводить самые престижные соревнования. Не уточнил, правда, за чей счет. Неплохо бы было для начала выполнить данное на последнем брифинге в городском пресс-центре Евро‑2020 обещание. Тогда Пиотровский говорил, что представит отчет о затраченных из городского бюджета на футбольный праздник средствах. И даже расскажет, за чей счет будут покрыты убытки, которые Евро‑2020 принес.
АМБИЦИИ ДОРОГО СТОЯТ
Современные Олимпиады уже мало соответствуют идеям Пьера де Кубертена. Это уже не столько спортивные соревнования, сколько бизнес-проект и поле демонстрации политических амбиций. Бюджеты Игр исчисляются миллиардами долларов, причем стремительный рост начался в XXI веке. В 1996 году в Атланте уложились в $1,8 млрд, получив при этом прибыль, которая, по разным оценкам, составила от $600 до 900 млн. В Афинах в 2004‑м бюджет оценивался уже в $14 млрд, а убытки составили почти $10 млрд. Эксперты в области экономики даже кризис в Греции объясняли непомерными олимпийскими расходами.
На рекордную высоту поднял планку олимпийского бюджета в 2008 году Пекин — $42 млрд. Власти Китая были очень заинтересованы в том, чтобы показать всему миру процветающую страну с развитой экономикой и коммунистическим режимом. В Лондоне в 2012‑м уложились в $12 млрд. Через четыре года в Рио по мере подготовки к Олимпиаде бюджет с $10 млрд вырос до $14 млрд. Окончательные финансовые итоги Токио‑2020 пока не подведены, но оценивают их в $15,4 млрд, причем из-за переноса соревнований на год расходы возросли на 22%.
Проведение Олимпиад становится настолько затратным, что желающих проводить их с каждым годом все меньше. Когда Санкт-Петербург по инициативе тогдашнего мэра Анатолия Собчака ввязался в гонку за право проведения Олимпиады‑2004, в конкурсе участвовало девять городов, и наш даже в пятерку финалистов не попал. Сейчас желающих выложить десятки миллиардов долларов за демонстрацию олимпийских амбиций гораздо меньше.
С НАСЛЕДИЕМ ВОЗНИКАЮТ ПРОБЛЕМЫ
Нет сомнений, что в России смогут к Олимпиаде‑2036 построить все необходимые спортивные объекты, а также всю необходимую для встречи членов олимпийской семьи и болельщиков инфраструктуру. Хоть в Санкт-Петербурге, хоть в Казани, хоть в любом другом регионе. Сочи, где всего за семь лет построили все для зимней Олимпиады‑2014, изыскав для этого средства, — наглядное этому подтверждение.
Только сразу же после того, как гаснет огонь Паралимпиады, которая проводится сразу же после Олимпиады, возникает вопрос с использованием олимпийского наследия. Задействовать его постоянно невозможно, содержать дорого. В Сочи простаивают трамплины, пустует «Адлер Арена», на которой проходили соревнования по конькобежному спорту. И это проблема всех олимпийских столиц.
В Барселоне и Афинах автор этих заметок своими глазами видел уже разрушающиеся дворцы спорта, где проходили олимпийские соревнования. В Рио уже зарастают мхом и травой олимпийские бассейны, стоит без дела легкоатлетический стадион. Главную олимпийскую арену в Лондоне пришлось перестраивать, чтобы отдать в эксплуатацию футбольному клубу «Вест Хэм».
Принять летнюю Олимпиаду с ее разбухшей до невообразимых пределов программой могут только крупнейшие мегаполисы мира при условии мощной государственной поддержки. Скорее даже не мегаполисы, а крупнейшие городские агломерации. В Токио для проведения Олимпиады пришлось задействовать 17 объектов, расположенных в ближайших городах.
В Питере сегодня есть только пять спортивных арен, которые отвечают всем требованиям МОК, от технического оснащения до вместимости. Это футбольный стадион на Крестовском острове, где можно будет провести церемонии открытия и закрытия, а также решающие матчи волейбольного турнира, Ледовый дворец, «Юбилейный», «Сибур Арена» и… «Экспоцентр». Подобные сооружения в Лондоне и Рио с успехом использовали для проведения соревнований, не требующих огромных по вместимости трибун. В следующем году прибавится хоккейная арена, построенная к ЧМ‑2023. И все.
Если Питер заявится на проведение Игр‑2036 и выиграет, строить придется легкоатлетический стадион на 80 тысяч зрителей — это как минимум плавательный бассейн на 10–15 тысяч, теннисный центр, велотрек (тот, что на Крестовском острове, имеет классное покрытие, но вмещает всего 700 зрителей). Какие площадки придется расчищать и что сносить под строительство всех этих объектов — большой вопрос. Огромные проблемы будут с гребным каналом, для которого есть место только в заповедной зоне в Юнтолово. Но главный вопрос — как это все чиновники из Смольного планируют задействовать после Олимпиады.
БУДАПЕШТ И ГАМБУРГ НАМ НЕ УКАЗ
Нынешние руководители Смольного не первые, кто демонстрирует олимпийские амбиции. Еще в 2018 году тогдашний губернатор Георгий Полтавченко озвучил планы подать заявку на проведение Олимпийских игр в 2032 или 2036 году. Он сообщил об этом в ответ на запрос депутатов Законодательного собрания о судьбе парка Интернационалистов в Купчино, который планировали отдать под строительство торгово-развлекательного комплекса с океанариумом. Городские законодатели предложили использовать вместо этого пустующий земельный участок, от которого отказался футбольный клуб «Зенит». Полтавченко тогда заявил, что он может быть использован под строительство олимпийского объекта.
Высказался тогда и заместитель председателя правительства РФ Дмитрий Козак. Он подчеркнул, что предложение о проведении Олимпиады в Санкт-Петербурге может быть поддержано только в случае одобрения этой идеи жителями города. Только вряд ли в Смольном пойдут на организацию референдума или даже примут во внимание петиции с обращением против громадных затрат ради удовлетворения амбиций.
Ведь в дополнительной рекламе для привлечения туристических потоков наш город не нуждается, а всех питерцев, желающих увидеть своими глазами олимпийские старты, можно будет свозить в 2036 году в любую точку мира за те деньги, что будут сэкономлены на строительстве олимпийских объектов, которые не понадобятся в дальнейшем. Причем можно будет разместить всех в лучших отелях и купить билеты на самые престижные соревнования. А на остаток сэкономленных средств построить новые ветки и станции метро.
Между тем Гамбург, подавший заявку на Олимпиаду‑2024, отказался от нее после проведения в городе подобного референдума. Снял свою заявку на эти Игры и Будапешт после того, как 260 тысяч жителей венгерской столицы подписали петицию с призывом отказаться от олимпийской гонки. В Риме мэр города Вирджиния Рагги отказалась от участия в конкурсе на право проведения Игр‑2024 сразу же, прикинув затраты.
В Торонто табу на олимпийскую гонку наложил финансовый департамент мэрии. Оценив свои возможности, не стала даже ввязываться в нее мексиканская Гвадалахара. Только с трудом верится, что губернатор Александр Беглов доверит решать столь судьбоносный вопрос всем горожанам. Ведь даже участие в составлении заявки позволит избранному кругу неплохо заработать — на подготовке документации и съемках ролика-презентации.
ВЛАДИВОСТОК ВСТУПАЕТ В ДЕЛО
На состоявшемся на прошлой неделе Восточном экономическом форуме мэр Владивостока Константин Шестаков тоже озвучил олимпийские амбиции.
«Мы собираемся подать заявку на проведение Олимпиады‑2036, но для начала поучаствуем в конкурсе на проведение Универсиады», — заявил он.
Во Владивостоке также хотят принять в ближайшее время престижную выставку «Экспо». По мнению мэра, с которым трудно не согласиться, это позволит создать дополнительную инфраструктуру, с которой жизнь на территории Владивостока будет ярче.
Сегодня там за исключением уже устаревшего хоккейного дворца вообще ничего нет для проведения Олимпиады. Да и для яркой жизни мало что есть. Зато у дальневосточного города есть очень серьезный козырь.
«Надеюсь, что принципы олимпизма не будут извращаться, — заявил на Восточном экономическом форуме президент РФ Владимир Пyтин. — В таком случае мы не исключаем проведение Олимпийских игр в России. И Владивосток — одна из перспективных площадок».
После таких слов можно ожидать, что к 2036 году на Дальнем Востоке построят новый современный город. Как это сделали в Сочи к Олимпиаде‑2014. Так есть ли смысл Петербургу ввязываться в эту гонку?
