Суровый послевоенный барачный быт нашел отражение в стихах. Читая наследие поэтов Лианозовской школы, сложно поверить в то, что на окраинах крупных городов люди и в нашем столетии могут жить в таких условиях. Оказывается, могут. Послевоенные бараки до сих пор стоят на окраинах российских мегаполисов. Правда, поэзия из бараков ушла. Осталась проза жизни, в которой нет ничего, кроме беспросветного мрака, отчаяния и безысходности.
Домик в Рыбацком
Выхожу из автобуса. От станции метро «Рыбацкое» до нужной мне остановки ехать около десяти минут. Перехожу наискось новый квартал и оказываюсь на тонущей в грязи тропинке, которая ведет в частный сектор.
Улица Заводская. Берег Невы. Подпирающие серое и густое ноябрьское небо новостройки соседствуют с частным сектором, зарастающим кустарником и сорняками. Высотки от домишек отделяет небольшое болотце, скрывающееся в густых зарослях камыша. Несмотря на гнилостный запах, «водоем» облюбовали утки.
«Где тут барак?» — спрашиваю у местной жительницы, которая выгуливала небольшую собачку. Представления об адресе у меня тогда были только примерные.
«Барак? Не знаю. Могу сказать, где свинарник. Он на другом берегу Невы, в Новосаратовке. Как ветер в нашу сторону, с фермы несет свиным и коровьим навозом, дышать невозможно, а про барак не знаю», — ответила женщина.
Впрочем, искать долго не пришлось. Буквально пара сотен метров — и в поле зрения появилась одноэтажная деревянная постройка, которую ни с чем не перепутаешь. Также повезло догнать у входа жительницу барака Надежду, возвращавшуюся домой из магазина. Как только я представился журналистом, женщина не раздумывая позвала меня в гости.
Первое, на что обращаешь внимание в «парадной», это сильный запах сырости, затхлости и «душок» канализации — добрая часть того, что смывают в унитаз, оказывается в подвале, а остальное отправляется в вечно переполненную яму за домом и оттуда, вероятно, течет в Неву. Жители многоэтажек на берегу неоднократно жаловались на проплывающие по Неве, буквально под окнами домов, каловые массы.
Рядом со входом расположена лестница на чердак. Вдоль стены хранится всякая утварь. В корыте плавает довольно крупная черепаха. Рядом сидит пестрая кошка, поглядывающая на рептилию, которая принимает водные процедуры.
Впереди две двери — душевая и туалет. Слева коридор — семь квартир, в которых проживают как собственники, так и арендаторы. Надежда, к примеру, снимает. Аренда обходится ей в 5 тысяч рублей.
«Горячей воды нету, отопления тоже, бойлеры сломаны уже год. Моемся ведрами. Жалобы писали, [проверяющие] приходили, смотрели. Горячей воды нет с зимы, а отопление сломалось весной. Тут проживают семь семей, некоторые с детьми. У меня ребенок, у соседки… Центрального отопления нет. Тут живет бабушка-инвалид, перенесла инсульт. Из-за холода ее забрали в больницу с бронхитом. Мы отапливаемся обогревателями. Что касается канализации, то это яма во дворе. Все течет, иногда переполняется и затапливает подвал. Но я сама из деревни, быстро привыкла к таким условиям, а остальным труднее», — пожаловалась Надежда.
Вдоль по коридору со вздувшимися полами находятся комнаты и общая кухня с неработающим бойлером.
Барак обмана
Собственница квартирки площадью 22 квадратных метра Елена, по ее словам, последние десять лет жалуется во все инстанции. За это время в городе уже сменилось три губернатора, однако власти до сих пор не оказали женщине и другим жильцам никакой поддержки.
«У нас дом 1946 года постройки. После войны тут был детский садик, потом общежитие для метростроевцев. В 2011 году в бараке временно предоставили квартиры и комнаты жителям домов, которые признали аварийными. Получается, что меня переселили с Благодатной в условия, которые еще хуже. С тех пор не осталось органов власти, куда бы я не пожаловалась, но результатов никаких. Сейчас прошу отселить хотя бы мою пожилую маму, но условия проживания признали для нее пригодными. Единственное, что нам предложили, это сделать тут еще один санузел», — посетовала женщина.
По словам Елены, из-за того что барак приходится отапливать обогревателями, не выдерживает проводка, поэтому жители регулярно остаются без света, а из-за ветхих труб приходится неделями сидеть без воды.
«Мы даже не понимаем, откуда вода поступает в наш дом. Трубы вообще идут от одного из предприятий, хотя мы и платим за воду. Один раз из-за морозов все полопалось, аварийная бригада с трудом смогла понять, откуда поступает вода. Наш дом официально не обслуживает ни одна управляющая компания. Мы боимся пожаров, потому что из-за работающих обогревателей начинает попахивать проводка. Еще одна проблема — крысы. Они прогрызают пол. Их невозможно вывести. Представьте себе жуткую картину: у одной из них хвост попал в мышеловку, а она бегала по квартире и орала. Также мы страдаем от тараканов, а еще от муравьев. Кроме моей мамы, у нас тут еще один инвалид, у женщины проблемы с сердцем. Но она уехала, так как ей нельзя жить в таких условиях. Также тут проживают два маленьких ребенка, которые даже не ходят в садик, потому что постоянно болеют. Здесь вечные сквозняки, щели в окнах. Что касается канализации, то с 2015 года все отходы из переполненной ямы, похоже, поступают в Неву. Да, мы загрязнем реку, но у нас нет денег постоянно вызывать ассенизаторов», — объясняет Елена.
Депутаты бессильны
Местный муниципальный депутат Оксана Кандаурова, как она рассказала, неоднократно пыталась помочь жителям барака. Однако все попытки народной избранницы решить проблему, увы, оказались тщетными. Депутат собирала документы и даже снимала ролики, чтобы осветить ситуацию в социальных сетях, но эти видео вызвали разве что сочувственные комментарии. Несмотря на безуспешность попыток, Оксана Кандаурова продолжает бороться за будущее обитателей ветхого дома.
«От этих людей просто хотят откреститься. На семь семей один туалет и душ без горячей воды. Буквально на днях отправила очередную жалобу. Но условия, в которых живут эти люди, — не единственная проблема. Тут стоит сказать еще об экологии, ведь все нечистоты идут прямиком в Неву. Людей не хотят переселять. Максимум, что предлагают, — это ремонт и благоустройство. Но этому бараку уже ничем не помочь. Он вообще не имеет статуса жилого дома, — объяснила депутат. — Единственный выход из сложившейся ситуации — реновация».
При этом сложно сказать, получится ли включить не имеющее статуса жилого дома здание в программу реновации. Также остается неизвестным процент износа строения.
Кроме жилищных условий, оставляет желать лучшего и экологическая обстановка в районе, где расположен барак. Житель ближайшей новостройки, представившийся Павлом, посетовал на то, что в округе находится множество предприятий, которые загрязняют воздух.
«У нас тут запахи, загрязнения свинцом. Это же промзона. В нашем районе есть экологические активисты, которые пару раз в месяц находят различные нарушения и выкладывают их в Сети с фото- и видеодоказательствами», — отметил Павел.
Надежды нет
При этом барак в Рыбацком — не единственное подобное здание в Санкт-Петербурге. Например, в схожих условиях вынуждены существовать жители противоположной окраины второй российской столицы. Чтобы в этом убедиться, достаточно приехать в Большую Каменку, где люди по-прежнему топят печи, чтобы приготовить еду и прогреть жилье. Аналогичным образом дела обстоят в Шувалово. Там обитатели местных халуп, иначе и не скажешь, и вовсе, как в глухой деревне, вынуждены ходить с ведрами на колонку за водой. И все это даже не пригородные районы Северной столицы, а Невский, Выборгский и Приморский.
А пока жители барака на Заводской с тревогой ждут первых серьезных морозов. У отчаявшихся людей нет никакой уверенности в том, что они, оставшиеся без отопления, смогут пережить эту зиму.
