Наказание никого не исправляет
На первый взгляд, ответ на вопрос — нужно ли сажать людей за слова — довольно простой. Конечно, нет. Во-первых, свобода слова, свобода мнений, их высказываний — неотъемлемые права человека. Во-вторых, никакое злодеяние, к сожалению, нельзя ликвидировать уголовным преследованием. Не случайно мы, криминологи, с 1974 года говорим о «кризисе наказания». Оно никого не исправляет и ни от чего не предупреждает. Особенно жесткие наказания, вроде смертной казни, скорее приводят к росту преступлений, чем ликвидируют их. Зато когда в Аргентине и Австрии отменили смертную казнь, количество преступлений, за которые эта мера назначалась, снизилось (По данным правозащитной организации «Амнести Интернешнл», например, в Канаде после отмены смертной казни в 1975 году количество убийств непрерывно снижалось. А к 2002 году жестоких преступлений стало на 40 процентов меньше. — Ред.)
У Карла Маркса есть статистика: после того, как смертный приговор приводили в исполнение, увеличивалось и количество преступлений (в статье «Смертная казнь» Маркс ссылается на статистику газеты «Morning Advertiser» за 43 дня 1849 года. По ее данным, после каждого смертного приговора в Британии совершались самые зверские убийства и самоубийства. — Ред.) Иллюзия, что «давайте будем больше сажать и стрелять, и тогда все будет ок» — это ложное положение.
Но, с другой стороны, если слова связаны с призывом к конкретным нежелательным действиям — это повод задуматься.
Например, гомофобные высказывания и соответствующие призывы привели в нашей стране к тяжким последствиям — убийствам лиц гомосексуальной ориентации. И подобные призывы должны быть наказуемы. Но вся сложность заключается в том, чтобы установить, насколько реально словесное побуждение к преступным действиям, или же слова носят абстрактный характер.
Вот бытовой пример. Ребенок балуется, матери это перестает нравиться и она в сердцах выкрикивает: «Сделаешь еще раз, я тебя убью!». Будем ли мы привлекать эту женщину к уголовной ответственности? Разумеется, нет.
Но если имеются основания опасаться, что сказанное может быть осуществлено, то это уже статья 119 УК РФ (Угроза убийства в виде тяжкого причинения вреда здоровью. — Ред.). Она предусматривает уголовную ответственность.
Гораздо сложнее разобраться, когда речь идет о преступлениях ненависти (Ст. 282 УК РФ. Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства) или о призывах к террористическим действиям (Ст. 205.2 УК РФ. Публичные призывы к осуществлению террористической деятельности, публичное оправдание терроризма или пропаганда терроризма). Это именно те статьи, по которым в последнее время в России многих привлекают к уголовной ответственности.
Резиновые законы
Первоначально статья 282 УК РФ трактовалась так — к уголовной ответственности привлекали за действия, направленные на возбуждение ненависти или вражды по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения и отношения к религии. Подобное мы видим в законодательствах других стран. Единственное отличие — в российском законе не оговариваются действия, направленные на возбуждение ненависти по признаку сексуальной ориентации и гендерной идентичности.
Но в 2011 году, а потом и в 2014-м последовало безумное расширение этой статьи пунктом «возбуждение вражды по признакам принадлежности к какой-либо социальной группе». Что это значит? Например, мне не нравится правительство и я выступаю против тех или иных министров. Министры — это социальная группа, значит, ко мне можно применить статью 282 УК РФ.
Это небольшое дополнение позволяет сегодня следственным органам привлекать к уголовной ответственности кого угодно, ведь каждый недоволен какой-либо социальной группой. Одни — правительством, другие — бизнесменами, третьи — полицией. В результате по этой статье нередко осуществляется политическое преследование.
Тюрьма за экстремизм
Аналогичная ситуация происходит со статьей 205.2 УК РФ. Возьмем для примера дело политического заключенного Бориса Стомахина (российский публицист, отбывает наказание за призывы к экстремизму, возбуждение ненависти либо вражды, а также за публичное оправдание терроризма. — Ред.). Можно ли его выступление в суде рассматривать как публичный призыв к террористическим действиям? (в 2015 году после оглашения приговора Борис Стомахин прочитал свое стихотворение о взрывах в Волгограде, за которое получил срок по статье 205.2 УК РФ. В мае 2018 года из-за публикации в соцсетях этого самого последнего слова против правозащитника и координатора комитета в защиту Бориса Стомахина Виктора Корба возбудили уголовное дело. — Ред.) Я не уверен, это большой вопрос. С моей точки зрения, это выступление не является уголовно наказуемым, так как в нем отсутствует состав преступления. Его последнее слово рассчитано на тех, кто находится в зале заседания, оно обращено к судьям, а не является требованием произвести какие-то действия. По мнению Бориса Стомахина, население России в большинстве своем поддерживает действующую систему и равнодушно к незаконным и опасным действиям властей. И это означает, что оно тоже несет ответственность за происходящее. Может быть, это неудачное выступление. Но за него не должна наступать уголовная ответственность.
Но опять же, статью 205.2 УК РФ можно трактовать очень широко, и нашим правоохранителям легко маневрировать. Так же широко трактуется и понятие экстремизма. Не случайно, насколько мне известно, Россия единственное государство, предусматривающее уголовную ответственность за экстремизм.
Послушные эксперты
Чтобы определить, имеется ли в тех или иных высказываниях состав уголовного преступления, суд назначает лингвистическую экспертизу. Ею занимаются филологи. Однако у правоохранительных органов всегда есть послушные учреждения и эксперты, к которым они обращаются. Чаще всего эти специалисты принимают сторону обвинения и обнаруживают призывы и угрозы в конкретном тексте.
ИЗ ДОСЬЕ «МК»
Кто еще получал срок за репост?
- Тверской инженер Андрей Бубеев. В 2016 году получил два года тюрьмы за репост записи во «Вконтакте». Его обвинили в публичных призывах к совершению экстремизма. На своей страничке в социальной сети механик-электрик разместил изображение зубной пасты с надписью — «Выдави из себя Россию» и статью Бориса Стомахина «Крым — это Украина».
- Охранник из Чувашии Николай Егоров. 62-летний мужчина приговорен к двум годам лишения свободы за репост той же статьи Бориса Стомахина.
- Екатеринбурженка Екатерина Вологженинова. В 2016 году ее приговорили к 320 часам обязательных работ и уничтожению ноутбука за размещение стихотворения Анатолия Марушкевича «Кацапы». Суд признал ее виновной в возбуждении ненависти и вражды.
- Студентка московского мединститута Патимат Гаджиева. Московский окружной военный суд приговорил ее к штрафу в размере 400 тысяч рублей за репост записи во «ВКонтакте» про ИГИЛ.
