«МЫ БЫЛИ ПЕРВЫМИ»
— Петербург для нашего телевидения особенный город. На ваш взгляд, почему на ТВ так много сериалов про петербургских «ментов»?
— Сериалов много, согласен. Хвастаться не буду, но мы тут были первыми. Прежде такой ниши не существовало, а мы ее создали… А потом люди, поняв, что на этом можно сделать деньги, стали снимать, кто ни попадя и что ни попадя. И после нас появились сериалы не очень хорошего качества. Ну а что делать? Всем хочется кушать.
— Проект «Улицы разбитых фонарей» снимался более 20 лет. Как думаете, почему он оставался популярным у зрителей?
— На этот вопрос я не мог ответить все эти годы. Возможно, секрет в какой-то простоте, в том, что, как говорили нам зрители, наши персонажи мало чем отличались от обычных людей. Так же могли выпить, закурить, рассказать анекдот. А потом время шло, менялись люди — и менялись наши герои. Но они по-прежнему оставались такими же в доску своими.
— Еще один яркий проект в вашей киносудьбе — сериал «Восьмидесятые». И он тоже долгоиграющий…
— Ну не такой, как «Улицы разбитых фонарей». Причем, когда проект начинался, никто не предполагал, что он растянется на несколько сезонов. Но когда сериал прошел на СТС с большими рейтингами, продюсеры подумали: «Почему бы нам не снять еще?» и попросили сценаристов написать еще 20 серий. К слову, я абсолютно нормально отношусь к долгоиграющим проектам. Главное, чтобы они не переходили черту. Чтобы люди не задавали в какой-то момент вопрос: «Ну и что они еще там дальше придумают?»
— Александр, вы снимались в проекте «Восьмидесятые», теперь вот пришла очередь 1990‑х — в этом году показали второй сезон сериала «Мир! Дружба! Жвачка!». Вам нравятся такие исторические проекты?
— Это в первую очередь работа. Кроме того, как вы верно заметили, я иду поступательно — были «Восьмидесятые», теперь наступили 1990‑е. (Улыбается.) Это было нелегкое время для нашей страны. Я его не вспоминаю сегодня с особой радостью и ностальгией. Гораздо больше люблю 1960‑е, 1970‑е годы, свое детство, юность, школу, институт, время, проведенное в деревне. Вот тогда мне все нравилось гораздо больше. Люди были добрее, внимательнее.
— А 1990‑е совсем без энтузиазма вспоминаете?
— Да. Хотя, конечно, они ознаменовались для меня несколькими важными событиями. Во-первых, рождением в 1991 году моего старшего сына Степана, во‑вторых, путчем, который начался в тот самый день, когда Степа появился на свет. Помню, как мы следили за всеми этими событиями, не отрываясь от экранов телевизоров. Потом, в 1993 году, у меня случилась большая роль в фильме Сергея Михайловича Овчарова «Барабаниада». А еще чуть позже, году в 1995‑м, началась история «Улиц разбитых фонарей». Непростое было время. До этого я служил в театре-студии «Время», так вот в начале 1990‑х я оттуда ушел. И никакой работы толком не было. Хотя моя бывшая жена Юля чуть ли не сразу после родов попала на проект «Золотой глаз», картина из серии фильмов о Джеймсе Бонде. Часть съемок проходила в Петербурге, и Юля отвечала там за транспорт. А еще хорошо помню, как моя мама стояла в очередях за мясом. Нам надо было чем-то кормить сына, а продуктов особо не было…
НОВАЯ ИСТОРИЯ СТАРИННЫХ ДРУЗЕЙ
— Расскажите, над какими проектами вы работаете сегодня. Говорят, у вас плотный съемочный график? Даже время на интервью с нами еле выделили!
— У актеров так бывает — то пусто, то густо. Вот и у меня часто случается, если я планирую съемки на какой-то день, мне непременно предложат на это время что-то еще. В прошлом году я снимался, к примеру, в проекте «Вещдок». Это документальный цикл, повествующий о расследовании громких преступлений XX века. Его показывают на украинском канале «Интер». Я снялся в нескольких историях, помогал известному украинскому актеру Артему Позняку. Мы сделали «Вещдок. Личное дело», а позже «Вещдок. Опережая время». А после начались съемки нового проекта для российского телевидения — иронического детектива «Полицейское братство», который покажут на НТВ. Кроме того, еще я съездил в Геленджик и снялся в пилотных сериях проекта телеканала «Россия 1».
— А можете рассказать об этих работах подробнее? К примеру, о «Полицейском братстве». Наслышаны, в сериале играют чуть ли не все актеры из «Улиц разбитых фонарей». Так ли это?
— В этом сериале играют четыре известных актера, трое из которых действительно снимались в «Улицах разбитых фонарей» — я, Леша Нилов и Сережа Селин. А четвертого героя сыграл Андрей Федорцов. Сразу хочу отметить, что это не продолжение той истории! Это абсолютно новые персонажи, представители разных профессий. Они дружат и в трудных ситуациях всегда готовы помочь друг другу.
«МНЕ НЕ В ТЯГОСТЬ ПОСТИРАТЬ»
— Прошлый год стал для всех нас непростым временем. Нервы у людей были на пределе. Не обошло это напряжение стороной и вашу семью. Ваша супруга Эсана рассказывала в многочисленных интервью, как вы ругаетесь, как думаете разойтись… Надеемся, сейчас уже все нормализовалось, вы помирились?
— Да. Покричали немного, поругались — и помирились. Ох уж эти женщины! Им ведь надо, чтобы про них не забывали, чтобы они всегда оставались на виду и о них говорили. (Улыбается.)
— Наверняка ваши дети уже пошли в садик, не маются дома… Чем интересуются, чем радуют родителей?
— Да, в садик уже пошли. Кстати, мы вообще их рано туда отдали. Сразу объяснили сыну и дочке правила игры. Дескать, у нас, взрослых, своя работа, у вас — своя. Чем интересуются? Конечно, они еще совсем маленькие — Андрею пять лет, Яне — четыре, но мы уже активно стараемся их чем-то заинтересовать. К примеру, дочка ходит на акробатику, а сын — на ментальную арифметику и уже прекрасно считает. Но этого пока достаточно. Не хочется их сразу всем нагружать, так как в будущем им предстоит много нагрузки.
— Как проводите с ними время? Чему учите?
— На пандемии мы провели много времени в деревне, в той самой, где вырос и я. Я рассказывал им о тех далеких днях, о том, как прудил с друзьями реку, как ловил рыбу, где гулял. Именно в этих местах мой папа с братьями оказался в оккупации во время Великой Отечественной войны, так что я подробно объяснил сыну и дочке, что и как происходило тогда, что мы победили, что погибло много людей — ради того, чтобы мы сейчас жили.
— Кстати, как сами проводите свободную минуту, если таковая появляется? Может быть, смотрите телевизор, читаете книги?
— У нас дома пульт от телевизора потерялся. (Смеется.) Чтобы дети не сидели в телевизоре. Чтобы занимались чем-то более полезным — рисовали, что-то лепили. Телевизор, конечно, большое зло. Периодически, правда, мы даем сыну и дочке смотреть какие-то мультфильмы — когда они выполнили все задания. Но стараемся делать это нечасто. Чем я сам занимаюсь? Когда жена уходит, могу поделать что-то по дому либо заняться вопросами, связанными с работой, — съездить на пробы, поучить текст…
— Кстати, а как вы с супругой делите обязанности по дому? Кто больше с детьми занимается — Эсана?
— Больше она. Но я тоже стараюсь помогать по мере возможностей. У нас так распределяется — кто свободен, тот и делает какие-то дела. Мне тоже не в тягость постирать, погладить, разложить белье, помыть посуду, что-то приготовить. Мы не так давно переехали — и сейчас много всяких дел приходится делать.
— Есть ли в вашей сегодняшней жизни место спорту?
— Да. Дети на беговелах нарезают круги, а я на самокате. (Смеется.)
— На автоматическом?
— Нет, на обычном, где нужно ногой отталкиваться. Надо ногами работать, двигаться больше! Пешком вообще полезно ходить — геморроя нет, потовые железы работают. (Улыбается.)
— А беговелы — это как?
— Это такой же велосипед, но без педалей. Ногами отталкиваешься — и как бы бежишь. Ну, сейчас дети уже практически на них не бегают, подросли. А раньше Андрей и Яна участвовали в соревнованиях — сын даже первые места занимал! Так что у него уже есть кубки, грамоты. Теперь же дети перешли на велосипед. Андрюха как-то быстро сел и поехал. Я думал, спину буду гнуть, поддерживать его, но не пришлось. Он научился держать равновесие на беговеле — и поехал. Яна сейчас на четырехколесном велосипеде еще катается.
— Александр, в конце прошлого года вы стали дедушкой. Уже свыклись с этим почетным званием? Как часто удается проводить время с внуком?
— Видимся мы не так часто. Дело в том, что сын Степа с супругой Дашей живут отдельно, и Степа говорит, что они хотят вырастить малыша сами. Но вот недавно как раз встречались — они приезжали всей семьей к моей маме. Ей в прошлом году исполнилось 90 лет — и они как раз познакомили Эрика с его прабабушкой. С ролью деда я свыкся. Хотя, конечно, хочется проводить с ним побольше времени. Чтобы, когда он станет постарше, он мог гордо сказать своим товарищам: «Это мой дедушка!.. А это мне рогатку сделал дедушка!.. А плеваться из трубочки меня дедушка научил!» (Смеется.)
