Пересадка кожи и 300 швов
Было раннее утро. Маленький Гоша Блинков сидел на кухне и что-то лепетал себе под нос. Вместе с 1,5-летним ребенком в квартире находились мама Анастасия и домработница. В какой-то момент Гоше наскучило просто сидеть, он поднялся и еще неуверенно зашагал по кухне. Потом подошел к раковине, остановился, заглянул под нее. Там оказалось интересно, поэтому малыш подумал и забрался туда. По словам отца, никто его оттуда не выгонял. Как события развивались дальше, точно неизвестно до сих пор, так как свидетели происшествия — мама и домработница — путаются в показаниях. Ясно одно: на Гошу, который сидел под раковиной, вдруг вылилась кастрюля кипятка.
— По словам мамы, мой 1,5-летний сын сам как-то открутил сифон под раковиной, — рассказывает отец ребенка Андрей Блинков. — И в этот момент кто-то слил в раковину кипяток. Кто именно — мама или домработница — непонятно. У них показания смешались, они друг на друга (перекладывают вину. — Ред.).
Только когда обожженный ребенок закричал, взрослые поняли: случилась беда. Они быстро вызвали скорую, а потом позвонили Андрею Блинкову. Когда он примчался на квартиру, там уже была бригада врачей (Блинков жил отдельно от сына и Анастасии).
— Я увидел этот кошмар: скорая, врачи, которые пытались оказать сыну первую медицинскую помощь, — вспоминает Блинков. — Потом сотрудники реанимационной бригады повезли его в детскую городскую больницу № 1 на улице Авангардной.
В больнице Гоше тут же сделали пересадку кожи, наложили 300 швов. Выйдя из операционной, хирург рассказал родителям, что у малыша ожог третьей степени (поражаются все слои эпидермиса и кожи. В отдельных случаях происходит тотальная гибель кожи до подкожно-жировой клетчатки. — Ред.), поражение кожи не менее 12 процентов от всего тела, причем, особенно пострадали рука и нога. Ребенок будет жить, но впереди его ждет очень долгая реабилитация. Так и вышло.
«Никто не понес наказания»
После первой операции последовала вторая. Ее провели в Военно-медицинской академии.
— Мама после выписки из больницы не занималась реабилитацией сына, — говорит Андрей Блинков. — Все делал я. Органы опеки даже посоветовали забрать ребенка. И я это сделал. После лечения Блинков отправил сына на реабилитацию во Францию. За все он платил сам.
— Самое страшное при ожоге — это заражение крови. Поэтому человеку необходимо срочно делать переливание, — рассказывает Андрей. — Можно делать бесплатные процедуры, а можно — платные, с хорошими медикаментами. Я не скупился. Покупал специальные серебряные бинты, плазму, лекарства немыслимой цены. На лечение сына я отдал больше миллиона рублей.
После того, как ужас первых дней немного поутих, Андрей Блинков задумался, почему эта трагедия вообще произошла и кто не уследил за ребенком.
— Я объясняю это недосмотром, неисполнение своих родительских обязанностей, — говорит отец Гоши.
А вот следствие делать выводы не торопится. 23 марта 2015 года — через три дня после несчастного случая — было возбуждено уголовное дело по статье 118, ч. 1 (причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности). По словам Андрея Блинкова, после этого все застопорилось.
— Прошло без малого три года, но обвинение до сих пор никому не предъявлено, — говорит Блинков. — 1,5-летний ребенок был покалечен, получил тяжкий вред здоровью, а виновных нет. Я, как отец, в негодовании от происходящего! Я общался со следователем Следственного отдела по Приморскому району, который сказал однозначно, что есть вина мамы в данной трагедии. Но буквально недавно источники из Следственного управления сообщили мне, что городская прокуратура всячески препятствует передаче дела в суд. Якобы со стороны мамы существует лоббирование интересов, чтобы ее не осудили. Я в шоке. Такого ведь не бывает, чтобы ребенок получил страшные увечья и никто не понес наказания.
Связаться с матерью ребенка у «МК» в Питере» не получилось. Ее телефон не отвечал.
Сейчас Гоше Блинкову почти 4,5 года. При смене погоды у него начинают болеть обожженные рука и нога. В остальное время он даже не вспоминает о них. А вот другие дети и взрослые прекрасно видят следы от ожогов.
— Нога и рука обезображены, это не исправить никак, — говорит Андрей Блинков. — Люди боятся, потому что вид достаточно пугающий. К счастью, Гоша этого пока не понимает. Еще от нас часто требовали дополнительные справки, например, при устройстве в детский сад. Там боялись, что Гоша немного заразный...
КСТАТИ
«Виновата бабушка»
Периодически дети в Петербурге получают травмы по недосмотру родителей. Например, в мае 2016 года в отдел полиции по Калининскому району доставили мальчика 2010 года рождения. На его теле были раны от укусов собаки. Позже оказалось, что это не единственные травмы. После осмотра врачи обнаружили у ребенка множественные гематомы, ссадины, раны. А еще они диагностировали астено-невротический синдром (он проявляется в быстрой утомляемости, постоянной слабости, эмоциональной неустойчивости, апатии. Причиной синдрома считается длительный стресс. — Ред.), паховую грыжу, деформацию грудной клетки. Кроме того, у мальчика были признаки перенесенного рахита, который врачи связали с недостатком питания, свежего воздуха и витаминов. В прокуратуре сообщили, что мать ребенка не обеспечила надлежащих условий для мальчика и не оградила от него свою собаку. В феврале мировой суд судебного участка
№ 55 признал женщину виновной и приговорил ее к 300 часам обязательных работ. При этом сама мать заявила, что во всем виноваты ребенок и его бабушка. А вот она совершенно ни при чем.
Смерть после кино
В феврале было возбуждено уголовное дело по статье 125 УК РФ (оставление в опасности) в отношении 20-летней петербурженки. По версии следствия, вечером 16 февраля вместе с сожителем она ушла в кино и оставила в квартире без присмотра двух детей: полуторогодовалого и шестимесячного сыновей. Вернувшись домой, она обнаружила, что младший ребенок не подает признаков жизни. На голове у него был целлофановый пакет от подгузников. Приехавшая на место происшествия скорая не смогла спасти малыша. Сейчас расследование дела продолжается.
Опоздали с лечением
В августе 2017 года произошел еще один трагический случай: умерла девочка с ВИЧ, родители которой из религиозных соображений не хотели давать ей антиретровирусную терапию. В последний год жизни по решению суда ребенок получал лечение, но было уже поздно.
