Любые перемены — не к добру
В Питере живет примерно две тысячи крымских татар (в Москве их десятки тысяч). Большинство переехали в наш город в конце 1980-х — начале 1990-х, когда им разрешили покинуть места депортации в Средней Азии. Есть и те, кого уже можно назвать коренными петербуржцами, например, — династия врачей Топузовых или потомки репрессированного в 1927 году первого секретаря Крымского ЦИКа Вели Ибраимова.
— А с учетом приехавших на заработки наберется в городе и все три тысячи крымских татар, — говорит председатель культурного объединения «Койдешлер» (в переводе с татарского «Односельчане») Ибраим Военный. — Много наших работает в универмаге «Народный» — человек 200–300. Так сложилось, что еще лет 20 назад крымские татары стали в этом магазине руководителями отделов, и с тех пор они подтягивают туда на работу свою молодежь.
После присоединения Крыма к России, по наблюдениям Ибраима, в Петербург никто из татар не приехал.
— Мы общаемся с друзьями и близкими в Крыму, они говорят, что там в целом все спокойно. Крупных конфликтов нет. Были опасения, что отделение от Украины может пойти по сценарию, какой был в Южной Осетии, Абхазии или Чечне. К счастью, этого не произошло, — рассказывает Ибраим. — Но люди по-прежнему боятся провокаций. На стенах зданий появились надписи «Татары — вон из Крыма», кто-то распускает слухи, что возможно повторение депортации 1944 года. Из России лепят образ врага.
Высылку в Среднюю Азию сейчас вспоминают многие татары. В 1944 году советские власти обвинили их предков в связях с фашистами и поголовно депортировали, преимущественно в Узбекистан. В 1954 году Автономную Республику Крым, входившую в РСФСР, сделали сначала простой областью, а потом «подарили» Украине.
— А теперь люди проснулись и опять оказались в другой стране — в России. Конечно, у многих это вызывает беспокойство, особенно у стариков, которые еще помнят советские потрясения. Да и молодежи не просто — все-таки они выросли уже в государстве Украина, кто-то служил там в армии, и вдруг все поменялось, — объясняет Ибраим Военный.
Украинский поезд ушел
Крымские татары и на полуострове, и в Петербурге внимательно следили за обращением президента России к Федеральному Собранию по вопросу присоединения Крыма и Севастополя.
— Мне понравилось, как Путин сказал в своей речи, что наш народ был жестоко репрессирован и нуждается в реабилитации, — заметил Ибраим Военный. — Наш народ привык жить в надежде, она есть и сейчас, и у крымчан, и у тех, кто еще остается в Средней Азии.
Но радоваться татары не спешат. Присоединение к России не вызвало у многих ни восторга, ни разочарования. Просто остаются обиды на обе страны — и на Украину, и на Россию. С момента распада СССР крымские татары добивались у Киева автономии и статуса коренного народа. Украинские власти предложили его татарам лишь за несколько дней до референдума.
— Поезд ушел. Кравчук, Кучма, Ющенко, Янукович — никто ничего для восстановления прав крымско-татарского народа не сделал. А теперь Украина хватается за татар, как тонущий за соломинку. Готовы все нам дать, лишь бы мы вышли против России, но поздно. Наш народ так настрадался и измучился, что теперь в политической игре не хочет быть пушечным мясом, — уверен Ибраим Военный.
Он снова вспоминает историю, войны Турции с Россией за Крым. Тогда турки, считавшие полуостров своим, отстаивали его с оружием, а Украина сдала его без единого выстрела.
Но и бросаться в объятия России татары не спешат.
— Я бы обвинил Российскую Федерацию в том, что она меня предала. В 1987 году я лично участвовал в митинге в Москве, на котором татары просили вернуть Крым в состав РСФСР на правах автономии. Нас не приняли, а в 1991-м отдали Украине, — возмущен Ибраим.
В Крыму сейчас проживает около 300 тысяч татар (примерно 15 процентов населения полуострова). Вместе с ними с надеждой на перемены смотрят и около 150 тысяч их соплеменников, все еще остающихся в Средней Азии.
— Пусть Россия эти надежды поддержит. Например, сейчас, по словам наших крымских друзей, наибольшие опасения вызывают непонятные формирования, которые якобы следят за порядком — отряды самообороны и казачество, — рассказывает Ибраим. — Референдум прошел, пора распустить этих стражей по домам и успокоить жителей Крыма.
Мнение
Эдем Умеров, солист Мариинского театра: «Я спокоен за свой народ»
— Пока для людей ничего глобально не изменилось — все то же самое. Время борьбы только-только закончилось. И многие еще не поняли ничего, не знают, что им принесет присоединение к России. Поэтому, конечно, чувствуется настороженность. Татары помнят, что про них было сказано много плохого, в том числе и в последние годы в России. В СМИ было много негатива, неправды по поводу военных лет. В этом одна из главных причин беспокойства. Но я абсолютно спокоен за свой народ. Крымские татары — народ мудрый и ориентированный на Россию, на русскую культуру. Именно на русском языке учились несколько поколений, которые выросли в депортации в Средней Азии. Мы помним наши исторические связи. В войну 1812 года целый крымский конный полк воевал на стороне России. В царские времена мы мирно жили, в отличие от кавказских народов. Нет негативного настроя в отношении России и русских и сейчас. Но нужна работа с обеих сторон для налаживания дружеских отношений.
Диссидент или агент?
Кто контролирует крымских татар
Сейчас от лица крымских татар высказывается в основном Мустафа Джемилев. Его позиция на данный момент очень осторожна — «ни мира, ни войны». Перед референдумом у него состоялась телефонная беседа с Путиным. Подробности этих переговоров мы можем не узнать еще очень долго. Джемилев не признает итоги референдума, но в то же время он призывал татар не устраивать провокаций против него. Загадочная позиция, как, впрочем, и сама фигура Джемилева.
Он стал национальным лидером в конце 1980-х, когда в Крым начали массово возвращаться депортированные семьи. До этого слыл правозащитником и диссидентом, за что отсидел 15 лет в лагерях. Однако не все считали сидельца героем. Лидер оппозиционного нынешнему меджлису Национального движения крымских татар Юрий Османов так говорил о Джемилеве: «Мустафа Джемилев по-настоящему никогда не был в движении. Свой первый срок, например, он получил за отказ от службы в армии, то есть за отказ от ношения оружия, что у крымских татар всегда считалось позором.
Я знаю, некоторые спрашивали его: «Мустафа, почему ты все время сидишь?» (Дело в том, что, занимаясь политической борьбой, человек со временем научается многим вещам, в том числе и тому, как не сесть в тюрьму.) На подобное недоумение я всегда замечал: «Не мешайте ему. Он не просто сидит. Он сидит по программе. Его время придет». Для меня не имеет принципиального значения количество лет, которые Мустафа отсидел. А имеет значение нечто другое, например, то, что он в свое время работал под кураторством Тимура Дагджи. Этот человек проходил обвиняемым на первом политическом процессе против крымских татар... Мустафа Джемилев в перерывах между своими отсидками находился в Москве, на кухне у генерала Григоренко, занимался «диссидентской революцией» и работал на «Би-би-си».
Юрий Османов подозревал Джемилева в том, что он был завербованным агентом спецслужб, работал в их интересах. В годы перестройки в Крым опережающими темпами была переброшена некая группа лиц из хозяйственников, строителей, мелкой номенклатуры и полуинтеллигенции, проверенных и ранее опробованных, которые и образовали костяк нынешнего меджлиса, а руководить ими стал Джемилев. И начался новый виток борьбы крымских татар за свои права. Контролируемо они выходили на акции протеста, под руководством меджлиса самозахватывали земли, которые на самом деле и так были им выделены властями (имеются подтверждающие карты и схемы). Меджлису создавался мученический ореол, и людей загоняли под него, как бы по их собственной воле и желанию. Контролируемые протесты, контролируемый народ — вот чего добились те, кто стоял за Джемилевым.
Юрия Османова, который публично разоблачал Мустафу Джемилева, жестоко убили в 1993 году — после того, как он провел успешные встречи в Турции. Там он встречался с представителями практически всех слоев крымско-татарской диаспоры (около 5 миллионов человек). Вернулся из этой поездки счастливым, поскольку выяснилось, что обе стороны — НДКТ и диаспора, — до этого не имея практически никаких контактов, пришли к одним и тем же выводам и оценкам по всем аспектам национального движения. Готовились переговоры с диаспорами США, Германии, Болгарии, Румынии. Но кто-то не захотел, чтобы эти встречи состоялись.
Фото: forum-slovo.ru
