На юниорском уровне очень достойно выглядели питерские фигуристы. Чемпионами в Марселе стали Дмитрий Алиев и спортивная пара Анастасия Мишина — Владислав Мирзоев. Серебро завоевала Анастасия Губанова. Да и обладатель такой же награды в танцах Павел Дрозд, представлявший вместе с Аллой Лободой Москву, начинал карьеру в Питере. Просто танцы на льду в нашем городе уже давно на положении Золушки. Вот и уезжают перспективные танцоры в столицу, где их принимают с распростертыми объятиями. Тренеры Ирина Жук и Александр Свинин не нарадуются тому обстоятельству, что в пару к Ивану Букину им удалось заполучить петербургскую девушку Александру Степанову.
Петербургская школа фигурного катания теряет воспитанников не только в танцах. Регулярно лишаются учеников Людмила и Николай Великовы. Их подопечными были чемпионы мира спортивные пары Евгения Шишкова — Вадим Наумов и Мария Петрова — Алексей Тихонов. А уж из тех, кто начинал карьеру у Великовых, а стал чемпионом под руководством других тренеров, можно составить несколько сборных.
В Марселе корреспондент «МК» в Питере» побеседовал о проблемах петербургского фигурного катания с Людмилой Великовой, ученики которой стали победителями турнира.
«Из двух лидеров трудно составить пару»
— В финале юниорского Гран-при ваши ученики показали уже взрослое катание?
— Не совсем. Взрослое катание мы покажем на чемпионате России в Челябинске. Два прыжка в три оборота — это сегодня нормальный юниорский уровень в парном катании. Нам повезло: Влад Мирзоев пришел из одиночного катания подготовленным, а Настя Мишина — очень обучаемая девочка. Она уже освоила каскад «3 + 3», который не исполняется пока из-за травмы колена у партнера. Честно признаюсь, мы не стремимся форсировать переход из юниорского катания во взрослое. Идем шаг за шагом.
— С кем из своих звездных учеников вы могли бы сравнить пару Мишина — Мирзоев?
— Ни с кем. Все фигуристы, которые прошли через мои руки, абсолютно разные.
— В чем заключаются особенности работы с победителями нынешнего юниорского Гран-при?
— В этой паре два лидера. Управлять таким дуэтом настолько трудно, что у меня даже возникал вопрос, стоит ли им продолжать кататься вместе. В какой-то момент ребята поняли, что нужно как-то смирять амбиции и быть единым целым. Вообще, подобрать психологически совместимых партнеров намного сложнее, чем обучить парня и девушку элементам фигурного катания.
«Ассистенту могу предложить зарплату в две тысячи рублей»
— Не боитесь, что кто-то из мэтров тренерского цеха «уведет» у вас и эту пару?
— У меня уже стольких увели, что ничего не боюсь. Обиднее было, когда ушли под предлогом подготовки к Олимпиаде Ксения Столбова и Федор Климов. И все равно мне нравится работать, и я буду тренировать питерских спортсменов.
— Не обидно, что вместо соперничества московской и питерской школ парного фигурного катания сейчас наблюдается лишь внутреннее соперничество в группе Нины Мозер (своеобразная тренерская корпорация в Москве. — Ред.)?
— Можно по-разному к этому относиться. Искусственно созданные монополии обычно долго не живут. Хотя в группе Мозер работают великолепные тренеры, а она сама прекрасно организовывает их работу. Мне приходится справляться с таким же объемом методом семейного подряда при помощи мужа и внука. Соперничать с Мозер в плане добывания денег совершенно точно не могу. Мой удел — работа на льду.
— Какие условия для такой работы создают вам в Петербурге?
— Средние. Не могу пожаловаться на отсутствие льда. Его предоставляют в достаточном количестве и в удобное время. Только сформировать бригаду, которая необходима для полноценной работы, не могу. Позарез нужен специалист по работе над шагами, а его нет. Желающих работать со мной предостаточно, но мне просто стыдно предлагать им зарплату в две тысячи рублей в месяц. Хореографу платят четыре. При этом приходится конкурировать с учениками Мозер, которая обеспечивает своим помощникам совсем другие условия.
— Может быть, стоит поднять вопрос об организации собственной школы фигурного катания, как это сделали Тамара Москвина и Алексей Мишин?
— Меня вполне устраивает статус в Академии фигурного катания. Нужен лишь тренер по шагам, «скользист», как мы его называем.
«Бывшие ученики сегодня мои друзья»
— Вы поддерживаете отношения со своими бывшими учениками, завершившими спортивную карьеру в статусе чемпионов мира?
— Со всеми у меня прекрасные отношения. Они мои друзья. Ожерелье, которое надеваю «на фарт» на соревнованиях, подарила Маша Петрова. Она постоянно контролирует его присутствие на моей шее.
— Нет ли желания пригласить их к себе в ассистенты?
— А как это сделать? Ведь Женя Шишкова и Вадик Наумов давно работают в Америке и востребованы там в качестве тренеров, а Маша Петрова с Лешей Тихоновым будут выступать в телевизионных ледовых шоу, пока не рухнут. К себе я их всегда готова взять.
— Победители юниорского Гран-при поставили себе целью попасть в шестерку сильнейших на взрослом чемпионате России, что даст право на присвоение звания «мастер спорта»…
— Для них это задача-максимум, а для меня — минимум. При этом ни в коем случае не буду грузить ребят. Пусть процесс их взросления идет естественно. По моим прикидкам, на серьезный уровень они должны выйти через год. Основное отличие юниорских программ от взрослых — дополнительная поддержка. Это только кажется, что добавить ее просто. На самом деле нужен иной уровень общефизической подготовки. Из-за травм, которые преследовали ребят, мы просто не имели возможности накатать этот элемент.
— Почему при переходе из юниорского катания во взрослое теряются многие потенциальные чемпионы?
— Это очень сложный момент. Финалистам юниорского Гран-при уделяется огромное внимание, и мало кто говорит о том, что они не готовы соревноваться на взрослом уровне. После подиумов им предстоит фактически начинать путь к пьедесталу с самого начала. Не каждый такое выдержит. Да еще и проблемы роста проявляются во всей красе. Девочка за лето может так вырасти, что мальчик ее уже не поднимет. Юниорское фигурное катание — это отдельный мир, который нужен для того, чтобы формировать пары в будущем.
«Транькову повезло с партнершей»
— Среди участников финала взрослого Гран-при среди спортивных пар нет ни одного дуэта, который катался бы вместе с самого начала…
— Это нормальное явление. На каком-то этапе нужно освоить парные элементы, а затем найти оптимальное сочетание партнеров. Те же китайцы перед началом нынешнего сезона очень удачно их поменяли. Для Ксяоюй Юй предыдущий партнер был слабоват, а нынешний — в самый раз. Речь даже не о физических кондициях, а о том, что партнер должен быть ведущим, а не ведомым.
— Создается впечатление, что в ваших парах именно партнер должен играть первую скрипку…
— К паре, выигравшей юниорский финал в Марселе, это точно не относится. По характеру Настя сильнее, и Владу приходится проявлять дипломатические качества.
— В паре Столбова — Климов то же самое?
— Могу сказать, что Ксения безумно талантлива и безумно экспансивна. Никто другой, кроме Федора, не выдержал бы ее напора. Именно поэтому Климов — основа основ в этой паре, и Столбова это прекрасно понимает. Она не раз мне говорила: «Заслуга Феди, что он до сих пор меня терпит».
— Прошедший через ваши руки двукратный олимпийский чемпион Максим Траньков тоже был безумно талантлив и безумно экспрессивен?
— С Траньковым больше работал мой муж. У меня не хватало нервов выдерживать Максима на тренировках. Ему безумно повезло с партнершей, и не только на льду, но и в жизни. Максиму идеально подходит Татьяна Волосожар. Как и Маша Петрова с Лешей Тихоновым, они нашли друг друга. Хотя истории совершенно разные.
