— Ваша семья родом из Петербурга. Чувствуете ли вы связь с нашим городом?
— Почти вся моя семья отсюда, по папиной линии. Прадед был мастером на Обуховском заводе. Здесь похоронены мои родители, старший брат. Даже когда нам приходилось подолгу быть в разъездах из-за военной службы отца, связь с городом была неразрывная. С самого первого дня моей жизни.
— Петербург, тогда еще Ленинград, пережил страшные годы блокады. Ваша семья тоже пережила то непростое время.
— Практически вся семья была в Ленинграде, когда началась война. Папе было тринадцать лет. Все мальчишки его возраста наравне со взрослыми принимали участие в жизни города, который приходилось защищать от фашистов всеми возможными способами. Отец работал вместе с бабушкой на почте, тушил «зажигалки».
К концу 42-го года практически вся семья начала эвакуироваться. Большая часть родных уехала в Сибирь, в район Омска, а часть осела в Казахстане. После окончания войны началось постепенное возвращение домой. Причем почти вся сибирская часть вернулась, а те, кто был эвакуирован в Казахстан, там и укоренились.
— Вы выросли в Петербурге, здесь начиналась ваша карьера, был создан и успешно развит ваш бизнес. Как за это время изменился город?
— Наш город все время меняется. Например, Ленинград был самым чистым городом Советского Союза. Ни один крупный мегаполис не мог с ним сравниться: убранные и облагороженные улицы, ни мусоринки. Сейчас Москва существенно чище. И это далеко не в нашу пользу.
Во-вторых, в советские годы город напрямую зависел от решений Москвы. Нельзя было даже строить что-то выше, чем уже есть в столице. Такая «областная судьба». По пальцам можно пересчитать все выдающиеся архитектурные сооружения тех лет. Разве можно их сравнить с дореволюционными зданиями, когда Петербург был, наверно, лучшим городом в мире?!
Конечно, надо отдать должное советским реставраторам, восстановившим разрушенные дворцы в Петергофе, Пушкине, Гатчине. Это блестящая работа. Заметьте, у советского руководства не екнуло сердце, когда они направляли огромные деньги на царские постройки. Они решили сохранить их для будущих поколений. И это очень важно.
— А что сейчас?
— Мы тоже должны участвовать в развитии архитектуры города. «РосСтройИнвест» вносит свою скромную лепту. Делают это и другие застройщики. Не все со мной согласны, но я считаю строящийся «Лахта-центр» значимым вкладом в формирование нового облика Петербурга. Я чувствую спинным мозгом, что Петр I бы отнесся к нему с одобрением.
— Что делает ваша компания для Петербурга сегодняшнего дня?
— У нас есть несколько жилых комплексов, названных в честь выдающихся российских деятелей. На самом деле эта идея рождалась постепенно. Сначала автор проекта в Рыбацком, архитектор Михаил Павлович Копков предложил для него название в честь князя Александра Невского из-за того, что наш ЖК похож на русского воина. Нам всем эта идея очень понравилась. Мы организовали там культурно-образовательный центр, в котором есть музей великого князя. И оказалось, что это единственный музей в Петербурге и один из нескольких по России в целом.
Чисто интуитивно мы сделали важный шаг — начали воспроизводить историю в камне. И это нашло отклик у петербуржцев и гостей города. Впоследствии родился комплекс «Петр Великий и Екатерина Великая». А в планах у нас — Александр Васильевич Суворов и Юрий Гагарин. Мы продолжим создавать визуальный ряд героев России. Как известно, патриотизм держится на духе героев. Мы узнаем об истории этих людей, как они совершали свои победы, история нашей страны входит в нашу жизнь, и патриотизм в нас растет.
— Петербург — город активной гражданской позиции. В чем секрет такого напора?
— Секрет Петербурга в том, что город задумывался как новая столица. Сюда привлекались лучшие умы со всей России и Европы. Так создавался генофонд Петербурга, это очень мощная штука. Когда я понимаю, какие великие дела творил мой отец, я волей-неволей пропитываюсь его идеями и чаяниями и двигаюсь вперед. И так происходит из поколения в поколение, в самых разных семьях. Но мощь, заложенная в народе, не бесконечна. Если мы вдруг станем пассивными, эта историческая связь может оборваться. Это касается каждого — от государственных деятелей до рабочих. Каждый вносит свою лепту в развитие Петербурга.
— Что, на ваш взгляд, является символом нашего города?
— Конечно, если говорить о визуальном воплощении, то первая ассоциация с городом у меня — это Петропавловская крепость. Но Петербург прежде всего — это дух. Он немного торжественный, может быть, чуть-чуть холодный. Но эта холодность не отталкивающая, а уважительная. Именно из-за того, что мы зачастую не чувствуем пространство человека, врываемся в него, и происходят на самом деле войны. А у петербуржцев это ощущение есть.
В Петербурге многим комфортно жить. Наш город так и задумывался — как многонациональный, многоконфессиональный. С давних пор мы соблюдали уважение к представителям других национальностей и вероисповеданий. Это живет до сих пор. Наши предки смогли создать и передать эту ауру.
