«Соколы пустыни» захватили знамя врага
— Флаг трофейный, я его выменял у бойцов батальона «Соколы пустыни» прошлой осенью, когда был в Сирии, — рассказал петербуржец, ездивший на эту войну «волонтером» — он не брал в руки оружия, но много общался с военными и беженцами. Своего имени просил не называть в целях безопасности. На сирийской войне он пробыл около года. Приехал в охваченную боями страну еще до того, как туда отправились официальные российские войска, не раз бывал на передовой, в отвоеванных у террористов-исламистов городах и деревнях, жил с военными, сражающимися на стороне Башара Асада.
— Батальон «Соколы пустыни» — мощная сила. В нем воюет около пяти тысяч человек. Это вооруженное формирование, которое создал и финансирует сирийский бизнесмен Айман. По большому счету сейчас он третий человек в Сирии. Когда началась война, он не бежал за границу, остался на родине, пришел к Асаду и сказал, что будет воевать за него. Он платит хорошие деньги своему батальону. Это элитное подразделение принимало участие во многих крупных операциях против игиловцев. Когда они воевали за Алеппо, захватили этот флаг ИГИЛ. Я с ними встретился уже позже, узнал про такой интересный трофей и предложил обмен. Отдал бойцу свою английскую куртку — да, она натовского образца, но зато удобная и ткань прочная. А он мне за нее — свою куртку презентовал и этот флаг в придачу.
По словам петербуржца, знамя «самопальное». Террористы сделали его сами из подручных средств — на черной ткани белой краской намалевали текст.
— Я видел и настоящие, официальные флаги «Исламского государства». Они делаются из бархата или чаще из шелка с вышивкой, а по краям пускают желтую бахрому. Если честно, очень напоминают советские знамена, которые стояли в красных уголках воинских частей.
Трофейный флаг недавно приехал в Петербург. А те бойцы из «Соколов пустыни», которые его захватили, погибли при минометном обстреле около трех недель назад во время боев за Пальмиру.
Донбасс — легкая прогулка по сравнению с Хомсом
— Кроме флага ИГИЛ, я привез из Сирии еще и шевроны экстремистской группировки «Джабхат ан-Нусра». Тоже редкость для России, — говорит петербуржец. — Кстати, когда добирался до Питера на самолетах, мой багаж ни у кого не вызвал вопросов в аэропорту. Я бы, конечно, смог объяснить, что это и откуда, но не потребовалось.
До Сирии наш собеседник немало времени провел в Донбассе, когда там шли самые ожесточенные бои между ополченцами и украинской армией.
— По сравнению с сирийским Хомсом Донбасс просто детская прогулка, — уверен петербуржец. — Да, на юго-востоке Украины тоже стреляли и лилась кровь, но такого, как в Сирии, я нигде не видел. Взять тот же Хомс — там раньше располагался военный завод. Террористы захватывали этот район с особой жестокостью. Сейчас там на километры тянутся руины. В деревнях, где жило по 50 тысяч человек (да, у них это считалось деревней), осталось всего пара десятков жителей — остальных убили, или они сами бежали.
ИГИЛ воюет, прикрываясь Кораном. Приходя на новое место, они первым делом уничтожают больницы и школы, потому что никто не должен лечиться и учиться — на все воля божья. Мальчикам разрешают получать минимальное образование — писать и считать, а девочкам и это не положено. Все должны знать только Священное Писание.
— При этом сами боевики очень далеки от своих же заповедей. Они говорят, что правоверные не должны употреблять алкоголь, играть в азартные игры и даже смотреть на обнаженное женское тело. Я был в городах, освобожденных от ИГИЛ, я находил там игральные карты, кучи пустой тары из-под спиртного — ливанские наемники, например, почему-то очень любят пить водку из жестяных банок. А что касается секса, то террористы насиловали женщин постоянно. Я видел бывший штаб одной из банд, и там была так называемая «комната ста трусиков» — туда главарю приводили девушек и девочек из соседних деревень.
Асад платит семьям террористов
— Война в Сирии идет уже пятый год. Насилие вошло в привычку. Христиан игиловцы распинают, сжигают, мусульманам отрезают головы. Я был в старинной крепости Крак де Шевалье. В начале второго тысячелетия нашей эры ее занимали крестоносцы, госпитальеры. Они казнили на площади мусульман. А когда ИГИЛ захватил эту крепость, на той же площади они так же проводили показательные казни, убивали одних местных жителей на глазах у других, — рассказывает вернувшийся из Сирии.
Он своими глазами видел клетки, которые боевики размещали на крышах домов. Внутри зданий они сами сидели, а в клетках закрывали женщин и детей, чтобы наша авиация их не бомбила.
— Жестокости хватает с обеих сторон. И те, кто воюет за Асада, тоже казнят и убивают. Но, по моим наблюдениям, алавиты из правительственных войск все-таки более гуманные. Они уничтожают особо опасных террористов, но рядовых, зачастую силой загнанных в ИГИЛ боевиков могут и отпустить. В плен не берут хотя бы потому, чтобы не тратить средства на их содержание. У них весьма интересная политика в отношении семей экстремистов. Их отправляют в концентрационные лагеря. Но если игиловцы семьи своих же бойцов могут держать в заложниках, чтобы так удерживать боевиков в своих рядах, то правительственные концлагеря мало чем отличаются от лагерей для беженцев. Единственная разница, что людей оттуда не выпускают массово в город, но по одному, по двое разрешают выходить, например, в магазины. В лагерях этих родственников террористов кормят, лечат, им даже деньги платят — показывают, насколько правительственные силы лучше ИГИЛ.
Что удивительно, несмотря на все происходящее, в Сирии все еще действует Министерство туризма, в котором искренне надеются, что еще чуть-чуть — и война закончится, в страну поедут мирные иностранцы, а не только ополченцы и наемники.
Тем временем
Русский — официальный язык ИГИЛ?
Недавно, отвоевав у ИГИЛ очередной город на подступах к Пальмире, правительственные войска обнаружили документацию террористов. Часть записей в ней была сделана одновременно на арабском и русском языках. Кроме того, в освобожденных городах периодически встречаются указатели и таблички на русском. Это свидетельствует о том, что за ИГИЛ воюет немало русскоязычных. Российские спецслужбы не отрицают, что в числе боевиков-наемников хватает наших сограждан — по некоторым данным, их может быть около 2,5 тысяч. Еще столько же — выходцы из стран СНГ, так же говорящие на русском.
— Я лично не встречал и не слышал в Сирии о русских террористах, хотя не исключаю, что и они есть, — говорит наш собеседник. — Зато много разговоров и подтверждений о боевиках-чеченцах и других выходцах с Северного Кавказа. Самый яркий пример — батальон Джохара Дудаева, в котором может быть около 500 человек — чеченцев. Кстати, именно они были вблизи того района у турецкой границы, где 24 ноября был сбит российский Су-24 и убит пилот.
Чеченцы и прочие выходцы из России, вставшие на сторону террористов, вряд ли знают арабский, на котором говорят сирийцы. Зато командование ИГИЛ может говорить по-русски, так как в советские годы многие офицеры учились в военных вузах СССР — в Москве и Ленинграде.
