Очевидное решение
— Решение о моей экстрадиции было вполне очевидным, — так прокомментировал Глеб Грозовский вердикт Высшего суда Израиля. 16 февраля судьи постановили выдать петербургского священника России. А на днях родственники и друзья смогли пообщаться с отцом Глебом. Договорившись с сокамерниками, он почти на час занял телефон во время дневной прогулки. «МК» в Питере» получил запись этой беседы.
— Видимо, было потрачено очень много денег, чтобы добиться нужного вердикта о моей экстрадиции. А кто платит, тот в суде и выигрывает. Я не хочу сказать, что израильские судьи получили деньги. Но на них могло быть оказано политическое влияние. Они же сами говорят: «Мы не хотим портить отношения с Россией». Им важнее отношения, а не человек, — объяснил Глеб Грозовский свое положение. — И дальше будет то же самое. Суд семи судей, куда я тоже обращусь, наверняка вынесет такое же решение.
Напомним: на священника в Петербурге заведено уголовное дело. Его обвиняют в двух эпизодах «развратных действий» в отношении несовершеннолетних девочек, отдыхавших в православных лагерях, которые курировал Грозовский. Не дожидаясь допросов и ареста, священник еще в 2013-м улетел в Израиль. Однако и там не удалось избежать тюрьмы. Израильтяне его отправили за решетку в октябре 2014-го.
— Против меня и тут пытались возбудить уголовное дело, подкупали свидетелей за 50 тысяч долларов (речь, судя по всему, о заявлении семьи выходцев из России, которые также обвинили Грозовского — их бывшего друга — в приставании к маленькой девочке. — Ред.). Но, когда судья поняла, что ноги этого дела растут из России, его закрыли. Только нам до сих пор не выдали документ о закрытии. Мы (Грозовский и его адвокат. — Ред.) подали на них в суд, и если в установленный срок документ не выдадут, то нам должны будут заплатить те же 50 тысяч долларов, — рассказал Грозовский друзьям.
Напомнил евреям об Освенциме
Однако были у отца Глеба и хорошие новости для родни.
— Меня переводят в тюрьму с более мягким режимом, — сказал Грозовский, — она под Тель-Авивом. Там не восемь человек в камере, как в той, где я сейчас нахожусь, а всего два, там нельзя курить и в ней сидит много православных. Они просили, чтобы у них был священник. Вот я и буду.
Этот перевод очень воодушевил всех сторонников Глеба Грозовского. Ведь последние пять месяцев тот провел в одной из самых суровых тюрем Израиля, в которой содержатся арабские террористы и прочие головорезы.
Чтобы чем-то себя занять, питерский священник начал в «застенках» писать книгу «Тюрьма Обетованная», а также стихи. Но тетради у него в итоге отобрали.
— Часть стихов я успел надиктовать друзьям, но многие пропали навсегда, а жаль. Среди них были и весьма интересные, например, писал с юмором про арабов. А после одного из судов, где решалось, оставить ли меня под домашним арестом или отправить в тюрьму, у меня родилось такое четверостишие:
В Израиле суд говорит:
«Не виновен — вот наш вердикт,
А пока посиди-ка в тюрьме —
экстрадиция на волоске».
Прокурорша, краснея, стоит,
«Выполняя работу», — твердит,
Но в Освенциме тоже тогда
зарабатывали ордена.
«Под танк не лягу»
Решение о переводе в новую тюрьму явно указывает на то, что Грозовского не собираются высылать в Россию в ближайшее время. Иначе зачем было возиться с пересылкой? В оттягивании срока экстрадиции отец Глеб видит промысел Божий. Потому что от возвращения на родину опальный священник уж точно не ждет ничего хорошего.
— Я не смогу себя законно защитить в России. Все упирается в коррупцию, — уверен Грозовский. — Поэтому я не согласен с теми, кто говорит: «Не проще ли вернуться домой, раз результат очевиден?» Не проще. Разве имеет смысл ложиться под танк?
По поводу питерского правосудия и следствия у Грозовского тоже родился стих, который начинается такими словами:
В России признался давно,
Что «Титаник» я потопил,
Что лет 40 связан с ИГИЛ*,
Что наркотики употреблял,
Жизнь свою и других отравлял...
*Запрещенная в России террористическая организация.
