«Зарплата актера — 13 тысяч»
Игорь Ларин, экс-главный режиссер Театра «На Литейном», главный режиссер Ярославского театра юного зрителя:
— Как часто вы «прогуливали» работу в Театре «На Литейном» и как к вашим прогулам относятся в Ярославском ТЮЗе?
— Никаких прогулов не было и быть не могло. Даже в моем договоре с Театром «На Литейном» есть строки, что у меня ненормированный рабочий день. Сегодня любой главный режиссер, поставив спектакль в одном театре, благополучно уезжает на два-три-месяца в другой. Так ездят все — Козлов, Бутусов… Шапиро в ТЮЗе вообще раз в полгода появляется, много лет считаясь его главным режиссером. Потому что задача главного режиссера — следить за жизнью в театре, приглашать режиссеров, курировать творческие планы, в нужный момент быть в театре, всегда находиться на связи.
Моя ситуация была очень комфортной для обоих театров. Я неделю был в Питере, неделю — в Ярославле. Зачастую в Петербурге даже больше, а уж тем более во время выпусков спектаклей. В Театре «На Литейном» есть еще два штатных режиссера. Они сидят на зарплате и должны следить за спектаклями — если нужны вводы, допустим, из-за болезни актера, они благополучно их делают. Так что причина совершенно надуманная.
— Какова же тогда реальная причина вашего увольнения?
— Причина в том, что я донес в Комитет по культуре Ленобласти информацию об аферах в этом театре. Но начнем с того, что с Театром «На Литейном» у меня долгая жизнь. Я учился в театральном институте у Якова Степановича Хамармера, который был главным режиссером этого театра аж 19 лет. И еще тогда он приглашал меня к сотрудничеству. Я дважды приходил в театр — в 1995 году и в 2005 году. Три года назад в мой спектакль «Любовь и смерть Зинаиды Райх» (он, кстати, до сих пор идет) надо было ввести актера. Это попросили сделать меня. В итоге я получил приглашение от директора Андрея Лобанова занять должность главного режиссера.
До моего прихода в театре была нервная обстановка. Худрук Александр Гетман последние годы плохо себя чувствовал, много болел, мало занимался театром. А все остальные режиссеры боролись с Гетманом и друг с другом. Я так понимаю, что, как человек мягкий и сдержанный, я стал отдушиной для администрации. Чтобы отдохнуть от пьянок и мордобоев, пригласили меня.
В 2012-м я подписал договор с Театром «На Литейном» сначала на два года, потом его продлили до конца 2015-го. Сумма моего оклада по первому договору, смешно и унизительно сказать, — 11 тысяч рублей. К последнему году, после длительных переговоров, мне повысили зарплату до 30 тысяч «с копейками». К слову, директор Андрей Лобанов вместе со своими премиями получает 270 тысяч рублей, но актеры — всего по 13–15 тысяч. Такого нет больше ни в одном театре, подведомственном Комитету по культуре Ленобласти. К примеру, в Театре на Васильевском острове у актеров зарплата в три раза больше. Общение с нашей дирекцией и администрацией ужасно сложное. Я три года бился в стену лбом до крови. На все предложения слышал только «нет» или «нет денег». И еле выжал за эти три года камерную сцену, на которой поставил два спектакля. По 30 раз надо ходить к директору и кланяться по любому вопросу. Другой бы уже по башке дал или ушел. А я терпел, терпел.
— И что заставило вас перестать терпеть?
— В этом году произошла ситуация, из ряда вон выходящая. Лобанов засобирался на должность директора в БДТ. Его супруга работала советником бывшего вице-губернатора Петербурга Кичеджи и, видимо, присмотрела ему «теплое место». И вот, пребывая в состоянии «на чемоданах», директор Лобанов вместе со своим заместителем по финансам Татьяной Платоновой осушили бюджет Театра «На Литейном до дна.
В июне я случайно поймал директора на лестнице, и он мне сказал, что уходит в другой театр. Тут же позвонил Андрей Могучий, главный режиссер БДТ (мы друзья давнишние), и спрашивает: «А кто такой Лобанов?» Оказывается, им из Смольного спустили директора — нашего Лобанова. Неделю он там пробыл, его со всеми познакомили. Но тут же сняли, поскольку БДТ — федеральный театр, и назначение Лобанова не согласовали с Москвой, а у Министерства культуры была своя кандидатура на этот пост. И тогда он вернулся обратно в Театр «На Литейном».
Месяц просидел чернее тучи, что естественно, ведь случившееся — удар по его авторитету. К тому же возникла пикантная ситуация — выяснилось, что он вернулся на собственные долги. Три спектакля были не оплачены, нечем было платить людям отпускные. Потом администрация объявила, что взяла где-то деньги в долг. Нонсенс для бюджетной организации! Но зарплату-отпускные выплатили. А потом на собрании директор нам сообщил, что театру урезают финансирование, поэтому мы подтягиваем поясочки и пока ничего нового ставить не будем.
На следующий день я был в Комитете по культуре Ленобласти и спросил у его председателя Натальи Кононенко, почему нам урезали бюджет? И она три раза повторила, что бюджет театра не тронут. С этого момента со стороны администрации началась открытая ложь. Я предлагал Лобанову делать один спектакль, другой. Говорил, что если темные силы украли деньги, то давайте хотя бы на будущее репетировать. Но всякий раз слышал «нет». И тогда я написал в комитет.
— На какие нарушения в работе администрации Театра «На Литейном» вы указали Комитету по культуре?
— Когда я пришел в театр, все в коллективе мне в разное время шепотом говорили о том, что у Лобанова есть фирма, через которую он прокатывает деньги — мастерские по изготовлению декораций «Вера». Директор якобы берет чертежи и эскизы к спектаклям, сам идет в фирму «Вера», заключает с ней договор. Причем цены там небесные, а качество отвратительное. Все приходится переделывать. Например, костюмы для спектакля «Поминальная молитва» стоили почему-то более трех миллионов рублей. Думаю, можно было сшить их за миллион. Или вот другой конкретный пример. Мне для спектакля «Блоха» нужны были пять старых ватников, их можно было купить по 50 рублей в магазине. Но нет, Лобанов решил, что выгоднее сшить их в «Вере» по 10 тысяч рублей. Такая практика. Заказы на любой спектакль идут в фирму «Вера». В театре своих цехов нет. А у директора нет никакого желания их иметь. Ведь это огромная экономия.
— В декабре дирекция театра узнала о ваших письмах в Комитет по культуре?
— Да, после этого администрация стала собираться «на советы». Раньше они никогда не приходили на работу дольше чем на два часа, а тут ночи напролет просиживали в кабинете директора. На третий день их заседаний, с 12 на 13 декабря, в полночь, заведующая труппой мне позвонила и сообщила, что они меня увольняют и снимают все мои спектакли, хотя на следующий день шел спектакль «Театральный роман», на который уже были проданы билеты. Но потом они, видимо, одумались — ведь все мои спектакли — это половина репертуара Театра «На Литейном». Но «Театральный роман» все равно сняли, потому что я играю в нем главную роль.
— Что вы намерены предпринимать дальше?
— Увольнение мое незаконно, можно судиться, но я совершенно не умею этого делать. Да и зачем, если в театре останется прежняя дирекция, которой я мешал жить? Есть Комитет по культуре, и на него замыкаются все проблемы. Поэтому пока жду реакции из комитета. Я на самом деле не за себя в театре борюсь сейчас. Приглашения у меня есть, начиная от МХАТа и заканчивая Северодвинском. В этой истории мне жалко бедный Театр «На Литейном», которому много лет фатально не везет с администрацией.
— Какова реакция труппы на ваше увольнение?
— Труппа меня приняла хорошо, ведь режиссера, который уважительно и деликатно общается с актерами, редко встретишь. Они мне звонят и сопереживают. Но активного ядра, которое встало бы на мою защиту, нет. К сожалению, в театре большая разрозненность. Из-за мизерной зарплаты все вынуждены работать в разных местах, у всех актеров какие-то проекты, куча съемок, иногда их категорически сложно собрать на спектакль, а не то что на «бунт».
«Ларин вбрасывал негативную информацию»
Андрей Лобанов, директор Театра «На Литейном»:
— Насколько вопиющими были факты прогулов Игоря Ларина?
— Проблемы возникли сразу же. Ларин говорил о Ярославском ТЮЗе, но не уточнял, что он одновременно будет возглавлять этот театр. Речь велась о том, чтобы доделать там одну-две постановки, насчет которых у него уже была договоренность. Но все равно мы пошли на компромиссы, администрация дала Игорю Ларину «зеленую дорогу». Да, мы проговорили, что он будет уезжать и отсутствовать, но месяц за месяцем ситуация обострялась. Отсутствие Игоря Ларина в театре стало носить достаточно продолжительный и систематический характер.
— Насколько продолжительный?
— За 2,5 года его не было в театре около полугода. Это не неделя, не несколько дней. Тем более что он позволял себе отсутствие в периоды выпуска его новых постановок. А приезжать в театр за три дня или за неделю до премьеры непозволительно. Такой подход к работе Игоря Николаевича не мог не вызывать тревог в коллективе. Он создавал нездоровую обстановку, потому что несерьезно относился к своим обязанностям творческого лидера и режиссера.
— А как же быть тогда с Бутусовым, Шапиро и многими другими, которые работают в нескольких театрах?
— Но они не возглавляют два театра одновременно. Да, мы знаем много таких примеров в театрах Петербурга, Москвы и вообще России. Никто никаких запретов режиссерам в театрах не ставит, и мы этого не делали. Но, когда ситуация накалилась и превзошла все возможные границы, наступил предел.
— Из-за чего ситуация накалилась и что стало причиной для принятия решения об увольнении?
— Последнее его отсутствие, плюс ко всему прочему Игорь Ларин выбрал для себя определенную тактику борьбы с администрацией с весенне-летнего периода. Видимо, в тот момент, когда мы с ним повстречались летом и серьезно поговорили. Я сказал, что, в общем, надо делать выбор — либо оставаться в Ярославском театре, либо продолжать сотрудничать, но более часто и постоянно с Театром «На Литейном».
Ларин, видимо, сделал свой выбор, он стал вбрасывать разного рода негативную информацию по поводу администрации, по поводу меня в Комитет по культуре, создавал нездоровую конфликтную обстановку. Понимаете, когда творческое лицо за два с половиной года не сумело вдохновить коллектив своими идеями, творческими планами и завоевать какой-то авторитет, то оно придумывает другие идеи и реализует себя другими способами. Обращается в разные инстанции, вносит раздор в коллектив, рассказывая и фантазируя на тему, как ужасно ведет себя администрация, что у наших артистов самые низкие зарплаты и т. д.
— Кстати, насчет зарплаты. Ларин пишет, что у вас она 270 тысяч рублей, а у актеров 13 тысяч рублей.
— Это нездоровые фантазии. Вообще, если от цифры 270 отнять 200, то будет плюс-минус реальный заработок руководителя театра. 12–13 тысяч уже давно в театре не платим, может, только какому-нибудь молодому актеру на испытательном сроке. У нашего театра, так же как у коллег, например, из Театра на Васильевском острове, приблизительно одинаковый уровень зарплат. Поэтому я не знаю, какие нездоровые фантазии обуревали Игоря Николаевича, когда он свои послания рассылал в СМИ, в соцсетях. Эта тактика мне знакома с советских времен, когда писали подметные письма в определенные инстанции, порочили своих коллег.
— Действительно ли у главного режиссера Театра «На Литейном» зарплата около 30 тысяч рублей?
— Нет, мы ему платили надбавки. У него было 45 тысяч. И мы ему платили отдельные деньги — за инсценировки, за сценографию и за режиссуру. Потому что это было условие Игоря Николаевича. Думаю, в общей сложности выходило 100 тысяч рублей.
— Правда ли, что бюджет театра урезали?
— Нет, это опять же неверная интерпретация. Были некоторые задержки в первом полугодии с поступлением бюджетных средств. Об этом и было и сказано на сборе коллектива. И поэтому, естественно, выпустив три спектакля в первом полугодии, мы начали испытывать некоторые финансовые трудности. Но затем ситуация выровнялась, и сейчас по итогам года мы выполнили показатели по государственному заданию и даже сумели выплатить премию коллективу театра. Никаких задолженностей за 11 лет, что я директор Театра «На Литейном», ни разу ни по заработной плате, ни по отпускным в театре не было. Это ложь. Как и многое другое в словах Ларина.
— Еще один вопрос: почему у театра нет мастерских, а все декорации и костюмы заказываются в фирме «Вера»?
— Это тоже неверная информация, потому что сотрудничает с нами не только «Вера», но и ряд других мастерских.
— А сколько этих фирм?
— Точно не знаю, их может быть десяток. О каких собственных мастерских может идти речь, если исторически их не было, у нас крохотная столярная мастерская и один художник-маляр. А бутафоры, которые имеют маленькую комнату, делают то, что могут. Мы не Мариинский театр и не БДТ. Даже складские помещения для хранения декораций вынуждены арендовать. Но ряд спектаклей мы сделали, помимо мастерских, включая собственные ресурсы театра.
— Ларин приводит конкретные примеры завышения цен в фирме «Вера». Правда, что для спектакля «Блоха» заказали ватники по 10 тысяч рублей?
— «Блоху» выпускали? Вы приводите какие-то мелкие факты, которые я даже сейчас не готов прокомментировать. Это надо напрягаться и вспоминать.
— Почему решили снять «Театральный роман» из репертуара театра?
— Кто сказал, что мы убираем этот спектакль? Ларин? Вот видите, вы задаете мне череду вопросов, а я все их опротестовываю, потому что это нездоровые фантазии.
— То есть «Театральный роман» не будет снят из репертуара?
— У нас ни один спектакль в постановке Игоря Ларина не снят. Посмотрите на афишу декабря-января. А «Театральный роман»… Если человек, который играет там главную роль, уволен 12-го числа, то как в последующие дни ставить спектакль?
— Вы будете вводить другого актера?
— Давайте будем трезво подходить. В пятницу у нас был сбор труппы, мы обсуждали и эти вопросы в том числе. Был диалог с артистами. Безусловно, их тоже беспокоит судьба спектакля, но мы совместно решили, что стоит пережить эту агонию. И после того как пройдет насыщенная новогодняя работа, мы спокойно сядем с труппой и поразмышляем на тему, как нам в ближайшее время вернуть «Театральный роман» в афишу.
— В официальном письме об увольнении указано, что «у Игоря Ларина были совершенно одинаковые репертуарные предложения» для двух театров, но афиши у Ярославкого ТЮЗа и у вашего театра не пересекаются.
— Ларин предлагал ставить спектакли, которые когда-то уже шли в Ярославле. У него один и тот же творческий портфель на два театра, но я не позволил ему копировать самого себя. Поэтому, к счастью, у нас одинаковые названия в афише и не появились.
— Вы этим летом действительно должны были уйти в БДТ, но отчего-то остались?
— Искаженная информация. Действительно, не летом, а в январе мне поступило предложение от господина Могучего возглавить БДТ в качестве директора. Проведя ряд переговоров, каждый из нас, и прежде всего я, принял решение о том, что я остаюсь в Театре «На Литейном». И дальше мотивации перейти в БДТ у меня не было.
— Если все проблемы разрешены, то, может быть, назовете в итоге, какой бюджет у Театра «На Литейном»?
— Нет, все цифры я назвать не буду, потому что есть конфиденциальная информация. Ни один руководитель, я думаю, этого не сделает. Я могу сказать, что все деньги, которые были запланированы, получены, у театра по итогу очень хорошая доходная часть.
Маргарита Донникова
Кстати
«МК» в Питере» также поговорил с одним из рядовых сотрудников Театра «На Литейном». На условиях анонимности он поведал историю «о состоянии дел в театре», близкую по содержанию к версии Игоря Ларина. В том числе и о фирме «Вера», в которой реальная стоимость декораций и костюмов умножается чудесным способом на три, о неудачном исходе директора Лобанова в БДТ и о том, что спектакли были поставлены в долг, а летом сотрудникам объявили, что денег нет. В итоге зарплату выплатили, но целый год не было квартальных и постановочных премий. Месяц назад сотрудниками отдали деньги за спектакль, который сделали в мае. И только после того, как начался нынешний скандал, пообещали новогодние премии.
«МК» в Питере» надеется, что после «прений сторон» на наших страницах, выявивших серьезные противоречия в «показаниях» директора и главного режиссера Театра «На Литейном», Комитету по культуре Ленобласти будет совсем нетрудно расставить точки над «и» в этой некрасивой истории.
Фото: e-di.ru
