Игра «в подкидного»
Поводом для разговора со знатоками послужило одно происшествие. 3 декабря в японском ресторане у посетителя был украден кошелек. Вор действовал по классической схеме: подсел за соседний столик, спиной к жертве, и вытащил из куртки, висевшей на стуле, бумажник. Это все не просто видели полицейские, давно следившие за подозрительным мужчиной, но и камеры видеонаблюдения.
Уже держа чужое портмоне в руках, злоумышленник все-таки заметил слежку, кинул кошелек себе под ноги и попытался сбежать. Но его поймали, скрутили и отвезли в отделение. Дело было отправлено в прокуратуру. И там произошло неслыханное. Прокурор решил, что задержанный, выкинув похищенный кошелек вместе с деньгами, «добровольно отказался от совершения преступления». Оперативникам оставалось только отпустить пойманного «не вора» и извиниться перед ним.
Если отпускать всех воров, которые скидывают украденное в момент задержания, то и половину из ныне отбывающих срок не удалось бы привлечь к ответственности.
— Да, вот за последний месяц у меня примерно каждый второй, кого мы ловили, успевал скинуть то, что стащил, — говорит Максим Вайсберг, возглавляющий 3-е отделение 6-го отдела оперативно-разыскной части уголовного розыска № 2 петербургской полиции.
Золотое правило карманников — избавляться от похищенного как можно скорее.
— За всю мою практику была лишь пара человек, оставивших себе вещи потерпевших. Один раз женщина сохранила кошелек, другой раз девушка две сумочки дамских — уж больно они им понравились, — вспомнил Максим Вайсберг.
Чаще всего карманники выкидывают кошельки через пару минут после кражи. Еще один популярный у воров способ избавляться от «улик» — незаметно подсунуть их постороннему. В советские годы в Ленинграде произошел курьезный случай.
— Оперативники охотились на карманника, работавшего в общественном транспорте. У них на глазах он вытащил что-то из сумочки пассажирки. И его тут же задержали, — рассказывает Евгений Вышенков. — Женщина сказала, что у нее пропала большая красивая пудреница. Но ни у задержанного, ни поблизости на полу ее не нашли.
Щипача все равно забрали в отдел. Уже там один из милиционеров с удивлением обнаружил ту самую пудреницу… в своем кармане. Он тихонько вложил ее вору в пиджак и тут же «нашел» при обыске. Карманник недоумевал. Оказывается, увидев, что украл не кошелек, а пудреницу, он ее для смеха засунул в карман какому-то стоявшему поблизости «лоху». Он умолял милиционера не рассказывать никому из блатных о том, как опростоволосился.
Агрессивные «немцы»
Отпущенный на днях Красногвардейским прокурором «не вор» уже был судим за «тайное хищение» в 2011 году. Срок отбыл и, видимо, решил вернуться к своему ремеслу. Он оказался грузином. Что в наши дни редкость среди питерских карманников. В городе сейчас по «карманной тяге» в основном специализируются местные жители.
— В советское время этнических группировок среди карманников было больше. Например, этот вид преступлений пользовался популярностью у абхазов и грузин, — говорит Максим Вайсберг.
Кроме того, в Ленинграде орудовала банда «немцев». Они «работали» на Невском проспекте. Но «немцами» их прозвали не по национальности, а потому, что они были немыми. Эти ребята, прикрываясь своей инвалидностью, были особенно наглыми и агрессивными, при задержании отчаянно сопротивлялись. После поимки обязательно требовали себе сурдопереводчиков, хотя на самом деле чаще всего прекрасно понимали милиционеров. Но переводчиками обычно работали бывшие учителя этих воров из спецшкол и интернатов. Те жалели своих воспитанников и часто помогали им в ходе следствия и на суде.
Место встречи изменить нельзя
— В советские годы карманники и милиционеры, их ловившие, начинали день вместе. И те и другие собирались в кафе гостиницы «Метрополь», выпивали по рюмочке и расходились на работу — воры — воровать, милиционеры — их ловить. А дальше кому как повезет, кто окажется удачливее, — рассказывает Евгений Вышенков.
Днем и те и другие могли еще раз встретиться в котлетной, которую еще называли «автопоилкой», — сомнительном питейном заведении, располагавшемся на углу тогдашних улицы Гоголя (ныне Малая Морская) и Кирпичного переулка, в здании, где сейчас находится вестибюль станции метро «Адмиралтейская». Место было выбрано не случайно. Туда чаще всего заходили воры, специализировавшиеся по кражам в транспорте. Они садились в автобусы и троллейбусы на Невском. В начале проспекта у карманников было излюбленное место — там они переходили с одного маршрута на другой.
Кроме того, в «автопоилке» подкреплялись и воры, работавшие в кассах «Аэрофлота» на углу Невского и Гоголя. Там обчищали посетителей, пришедших с большими деньгами за билетами. Однажды нагрели даже начальника районной милиции. Он был так возмущен, что начал разбираться в этом деле, и, пока разбирался и ходил туда-обратно в кассы, его обворовали еще раз. После этого в кассах «Аэрофлота» поставили постового. Работать карманникам стало гораздо сложнее. И они устроили разнос своему «коллеге», обокравшему милицейского начальника.
Кроме касс «Аэрофлота», у карманников пользовались популярностью ювелирные магазины «Яхонт», в которых отоваривались богатые приезжие «с северов».
Долгое время Невский проспект оставался излюбленным местом карманников — там всегда было много людей, туристов, дорогих заведений. Чаще всего кражи совершались на участке от Московского вокзала до Дворцовой площади. Еще в 1990-е там обитала большая часть жуликов. Но конфликтов из-за места у них не было. «Клиентов» всем хватало.
В последние годы все изменилось.
— На Невском, конечно, остались карманники, но теперь много больших магазинов есть и на окраинах. Воры распределились ровным слоем по всему городу, — отметил Максим Вайсберг. — В центре Петербурга в разы меньше стали обворовывать иностранцев. Если в начале 1990-х сотрудники спецотдела милиции выезжали по 40 раз в день по заявлениям о кражах, то теперь и летом, в разгар туристического сезона, бывают дни, когда от гостей города нет ни одного заявления.
Уходящая натура
— Еще в 1990-е было много молодых воров, лет 18–20. Сейчас таких почти не встречается, разве что девушки-цыганки, — заметил Максим Вайсберг.
Молодые воры выбирают другие сферы. Особенно популярны стали магазинные кражи. Их проще совершить. А вещи попадаются дорогие.
— Даже опытные карманники меняют приоритеты в наши дни. Воруют не кошельки с деньгами, а дорогую технику — ноутбуки, планшеты, фотоаппараты, а то и вовсе только фотообъективы. Они стоят прилично, а снимаются элементарно: кнопку нажал — и готово. Прежде-то их надо было откручивать, — говорит Максим Вайсберг.
Украденное можно продать примерно за четверть реальной стоимости. Например, новый «айфон» продается за 20–30 тысяч рублей. А карманник за него выручит 5–10 тысяч.
— У меня один знакомый вор, которого я уже раза четыре сажал, недавно опять попался. Следили за ним несколько дней, он ничего не воровал, хотя явно присматривался. Мы даже удивились. Подумали, может, боится после выхода из тюрьмы. Но на третий день он все-таки вытащил у девушки из куртки мобильник, — рассказывает полицейский. — Оказалось, что вор переквалифицировался с кошельков на дорогие телефоны, брал в основном «айфоны» последних поколений. Один-два в день стащит, продаст, ему денег на три дня хватает — можно не «работать».
Кстати, о том, что этот «профи» украл телефон, обворованная девушка узнала только от полицейских, хотя в момент кражи она слушала в наушниках музыку, которую проигрывал тот самый телефон.
— Когда музыка отключилась, она подумала, что провод выпал, потому что ее толкнули. Пока она так соображала, преступник успел уйти. Опера его поймали и девушке все рассказали, — улыбается Максим Вайсберг.
По его наблюдениям, «профессия» карманник вообще отмирает в последние годы. Их становится меньше, забыт воровской кодекс чести. А теперь еще и прокуроры стали воров отпускать, видимо, как особо ценных, раритетных преступников.
МК-справка
Разновидности воров
Нынешние карманники не отличаются изощренностью в приемах, вытаскивая ценности горожан из их курток и сумок просто руками. Ушли в прошлое воровские специализации:
— «Писаки» или «хирурги» — те, кто добывал ценные вещи, разрезая (на воровском жаргоне — «расписывая») сумки или одежду потерпевших.
— «Рыболовы» — использовали для воровства тонкие проволоки с крючками на конце или длинные медицинские зажимы. Могли выудить что угодно со дна сумки или из узкого длинного кармана.
Остались только «толкачи», которые орудуют в общественном транспорте, создавая давку, отвлекая своих жертв толчками.
