Бизнес военных шоферов
Дорога жизни овеяна легендами. Этот маршрут связывал осажденный Ленинград с «большой землей», по нему вывозили больных и раненых, доставляли в осажденный город продукты. Часто караваны машин шли по льду Ладожского озера под бомбежкой. Но это была не единственная опасность. Мало кто знает, что Дорога жизни была еще и местом массовых хищений. Об этом можно прочесть, например, в докладной записке председателю Леноблисполкома Соловьеву от 24 марта 1942 года:
«В результате проведенных спецмероприятий в период с декабря 41-го по март 42-го было задержано за хищения перевозимых грузов: военнослужащих — 586, гражданских лиц — 282. Всего у задержанных и при обысках было обнаружено и изъято 33 401 килограмм продовольственных товаров. Кроме того, у задержанных изъято спичек — 294 коробки, папирос — 305 пачек, спирта — 16 бутылок, керосина — 160 литров, бензина — 5 баллонов, мыла хозяйственного — 95 кусков, валенок — 28 пар, табаку — 600 граммов (именно такие по мирным понятиям мелочи ценились в блокаду на вес золота. — Прим. авт.)…
Подавляющее большинство хищений совершаются военнослужащими шоферами, а в отдельных случаях и лицами командного состава. Так, например, в деревне Сабона Мгинского района у гражданки Сениной при обыске было обнаружено 1080 килограммов муки, 15 килограммов мяса и другие продукты. Похищенное доставляли шоферы 850-й автобазы — Гайдуков, Богомолов, Носырев, регулировщик движения Федоров и другие…
В деревне Лаврово помощник начальника перевалочного пункта интендант 2-го ранга Кругловин пытался похитить 2 ящика какао-концентрата. Там же задержан за хищение мешка ржаной муки весом в 70 килограммов интендант 3-го ранга Степанов. Между деревнями Подолье и Троицкое воентехником 2-го ранга Крамаренко был украден мешок пшеничной муки…
Буфетчица эвакопункта Иванова, вступив в сговор с директором столовой Фейгиным, незаконно отпустила ему 100 плиток шоколада. При вторичной попытке отпустить такую же партию Иванова была арестована… За присвоение талонов на питание эвакуируемых и получение по ним продуктов арестованы буфетчицы Матвеева, Климович, кассирша Буракова, уборщица Ларионова, раздатчица Клюкина…»
Куда же девалось похищенное? В основном шло на городские рынки, где за буханку хлеба можно было выменять новое зимнее пальто, а за десяток буханок — массивный золотой перстень, кольцо с бриллиантами или картину известного художника. И происходил этот грабительский обмен на Сенной, в Апрашке, на Кондратьевском и в других местах практически в открытую, без всяких там явок и паролей. Шатающиеся на ветру люди-скелеты возмущались: «Куда смотрит милиция!?» Ответ был очевиден при взгляде на схожие по упитанности физиономии не только спекулянтов и спекулянток, но и дежуривших на рынках милиционеров. Не правда ли, знакомо? Кстати, информация о тогдашней коррупции в милицейских рядах засекречена до сих пор.
Людоеды-беженцы
Рассказывая о блокаде, невозможно обойти стороной самые мрачные страницы ее истории, где пишется о дошедших до полнейшего одичания людях, ставших пожирателями себе подобных. В середине ХХ столетия и в культурной столице страны. Отметим сразу, что умышленные убийства людоедами совершались редко, в более чем 95 процентах случаев их «привлекали» уже умершие. На улицах, в квартирах, в моргах, на кладбищах.
Из отчета управления коммунального обслуживания о работе с июня 41-го по июнь 42-го, раздел «Похоронное дело»: «На Еврейском кладбище было обнаружено, что во вскрытом гробу лежали отрубленными голова и ступни ног. Остальные части тела унесены… На Серафимовском кладбище заведующий кладбищем Беляевский и участковый инспектор милиции обнаружили брошенную голову покойника. Следы от места обнаружения головы привели в деревянные дома, расположенные на окраине кладбища, где выяснилось, что их жители занимались варкой человечины… Сторож Богословского кладбища Самсонова задержала вечером гражданку, которая на ручных санках что-то вывозила с территории. При досмотре в мешке было обнаружено 5 детских трупиков. Гражданка арестована… На Кременчугской улице недалеко от морга больницы имени Боткина был обнаружен труп со срезанными мягкими частями тела…»
Дальше, пожалуй, можно не продолжать, ведь в архивах схожих сообщений насчитывается сотни. И если они в чем-то разнятся, то только в деталях. Иногда, правда, таких, о которых без содрогания могут читать разве что судмедэксперты. Кем же были эти городские каннибалы? Как выясняется, в подавляющем большинстве самыми обычными советскими гражданами.
Из докладной записки военного прокурора города секретарю обкома ВКП(б) Кузнецову от 21 февраля 1941 года: «В условиях особой обстановки возник новый вид преступлений… Все случаи поедания мяса покойников, в силу особой опасности, квалифицировались как бандитизм. Независимо, были ли жертвы убиты или умерли естественным путем… С момента возникновения в Ленинграде подобного рода преступлений, то есть с начала декабря 1941 года, органами расследования привлечены к уголовной ответственности: в декабре 41-го — 26 человек, в январе 42-го — 366 человек, за первые 15 дней февраля — 494 человека… В отдельных случаях лица, совершившие эти преступления, не только сами поедали трупное мясо, но и продавали его другим гражданам…»
В соответствии с той же запиской до 21 февраля 1942 года среди людоедов было арестовано и осуждено к расстрелу по «бандитской» статье 322 мужчины и 564 женщины, по возрасту они примерно одинаково распределялись между 16-летними подростками и пенсионерами, среди них было 363 рабочих, 40 служащих, 6 крестьян, 202 безработных и всего 18 (2 процента) ранее судимых. В том же мрачном списке числились… 11 членов партии, 4 комсомольца, 2 инженера. Обращает внимание, что из общего числа осужденных только 14,7 процента (131 человек) были коренными ленинградцами, фактически все остальные — беженцы из Ленинградской и других областей. Порой нигде не зарегистрированные. Многие из этих попавших в ужасающие жизненные обстоятельства людей, столкнувшись с неодолимыми трудностями в трудоустройстве, а значит, и в получении продовольственных карточек, были вынуждены либо умереть, либо податься в воры и бандиты, либо во всех смыслах озвереть и докатиться до каннибализма. И каждый делал свой выбор. Не в фильмах какого-нибудь Хичкока, а наяву.
Наука утверждает, что основным инстинктом любого живого существа является вовсе не стремление к размножению, как утверждается в известном голливудском триллере, а чувство голода. С совершенно непредсказуемыми реакциями для человеческой психики. И не случайно, что к лету 42-го, когда население города в результате смертности и эвакуации сократилось в разы, а снабжение продовольствием значительно улучшилось, случаи людоедства практически сошли на нет.
